Раздача пирожков с котятами: - Вниз, в Бонхард!

[perdita-x]

Аннотация: тайм-лайн конца первого акта ролевки. Персонажи идут в погоню за злодеями по страшным городским подземельям.

типа-атмосферная вводная

- Еще раз для особо одаренных среди особо звезданутых. Нас шестеро.
- Дельное замечание.
- Против нас - сумасшедшая богиня, Потрошитель и целая армия големов.
- Дуракам везет, поэтому силы равны…
- Оптимизм не пропьешь, конечно, но - на что мы надеемся? У нас вообще хоть какой-нибудь план есть? - Айнарэ мрачно зыркнул на товарищей, медленно плетущихся впереди. Процессию возглавляла Нина, то и дело сверяясь с картой (очень условной картой, нарисованной левой пяткой в дикой морской качке, не иначе), а замыкали эльфы, чем и пользовались, успевая шепотом переругиваться.
- А то ты наш план не знаешь… Перехватить Арахну на подходах, остановить любой ценой.
- Угу. Вшестером.
- У Города отродясь армии не было, а тут мы - добровольцы.
- Помощи, конечно, не судьба попросить… - о, да, этот вопрос интересовал всех участников самоубийственного похода. Почему Город не кинул клич по всем окрестным мирам? Где прославленные Охотники, что вычищали измерения и от богов, и от демонов? С какой такой великой радости на верную смерть отпустили пятерых взрослых и одного ребенка?..
Увы, ответов как не было, так и не появлялось. Оставалась надежда только на то, что эта авантюра не такая уж и авантюра. Мало ли, какие тайны скрывают друг от друга столь разные создания!..
Вот только надеяться - надейся, а к худшему готовься. Вот Айнарэ и готовился, как мог, хотя бы морально.
- Ко мне какие претензии? - устало поинтересовался Охрениэль.
- Ты умеешь успокаивать. Вот и успокой. На правах, так сказать, старшего брата.
Вайрэ невесело фыркнул. Уж если младшенький вдруг начал апеллировать к возрасту - дело, что называется, швах.
- Тебе соврать или правду?
- Давай уж лучше правду, - со вздохом признал Айнарэ, нервно оглядываясь. Низкий темный коридор уводил их все ниже и ниже, шаги отдавались гулким эхом, и по закоулкам мерещилось всякое. Бояться в режиме 24/7 уже ни у кого не получалось, но и до полного смирения с судьбой было еще далеко.
- Ну, вот тебе правда, - невольно понизил голос детектив. - Нас, как ты верно заметил, шестеро. Высшая нежить с крайне темным прошлым, бывший серийный убийца, ребенок с неконтролируемыми вспышками магии, существо потустороннего происхождения, и мы двое. У всех к Арахне претензии сугубо личные. Но и опыт у всех, кроме Майлза, довольно… веселый.
- Очень веселый.
- Убивать умеют.
- Нехитрая наука.
- Ты врач, тебе виднее.
- Вот щас как врежу…
- Обломишься. Арахна прет через подземку напролом. Ты и сам видел местных тварей, на них она половину армии потеряет, пока до низа добежит. Вторая половина торжественно навернется сама на ловушках, ущельях, и… и прочих местных особенностях.
- Но и без армии Арахна вполне боеспособна.
- И еще как боеспособна.
- Тогда еще раз для особо одаренных… На что мы надеемся?
- На удачу, Айнарэ, - тихо озвучил детектив. - Только на удачу…
Вот именно так - на удачу, в порыве отчаяния и того холодного бешенства, что напрочь отбивает инстинкт самосохранения, - всего три дня назад они ввязались в эту безнадежную погоню. Вниз, вниз, в черные глубины городских подземелий! В самое сердце страшной аномалии! Без оглядки, без сомнений, вперед - наперерез Арахне.
И будь, что будет.

Собрались тогда быстро. И не спрашивали ни согласия, ни разрешения: просто разошлись в разные стороны вечером, а на рассвете встретились у ворот Крипты, поочередно выныривая из густого тумана.
- Он с нами, - только и сказала Нина, кивая на Виатту. - Будет грехи отмаливать.
- И я с вами, - твердо заявил Майлз, выскользнув из темного переулка. Отговаривать его не стали, только понимающе усмехнулись. Холодное вино мести объединяло лучше клятв и возрастного ценза.
…А потом был долгий переход по верхним уровням. Проводником подвизался старый знакомый Нины, Эсти, он-то и провел пеструю компанию по более-менее обжитым подземным галереям.
- А дальше вы сами, - сказал он, кивая на гигантские каменные ворота, украшенные затейливой резьбой. Когда-то, наверное, красивые, а сейчас - расколотые неимоверной силы ударом, они лежали под ногами грудой серого камня. - Туда я не ходок.
- Спасибо, - Нина хлопнула его по плечу. - И пожелай нам удачи, что ли!
- Удачи, - хмыкнул Эсти, поднимая ладонь в благословении. - Легкого пути и легкой смерти!
- Это нам точно пригодится. Ну, смертнички, айда по следу!..
К сожалению (а может быть, и к счастью), по следу идти не задалось с самого начала. Арахна рвалась напролом, не считаясь ни с чем и ни с кем, обрушивая за собой галереи и буквально заваливая трупами переходы. Почти сразу же пришлось искать обходные пути, а потом и вовсе приняли решение добираться наперерез как получится, своей дорогой. Тут на роль проводника вызвалась Нина, добывшая весьма условную карту верхних уровней, а остальные растянулись цепочкой за ней, прислушиваясь к шорохам и разглядывая местные красоты.
А посмотреть тут было, на что.

…История Города насчитывала тысячелетия. Это маленькое измерение никогда не пустовало, нарастая пестрыми слоями один над другим. И здесь, в мрачных подземельях, хранились, кажется, все эпохи жизни древнего поселения - чем глубже вниз, тем дальше в прошлое.
Странную аномалию пытались изучать. По ней писали монографии, сюда приходили маги и просто искатели приключений, но толком о Бонхарде - так называли городскую подземку жители - так никто ничего и не знал. Страшно. Опасно. Изменчиво. Все.
Вот, кажется, всего полчаса назад команда из шести смертников пробиралась по вполне обычным пещерам со сталактитами, сталагмитами, трещинами в стенах и ледяным застоявшимся воздухом. А теперь на смену природным чудесам пришли чудеса явно рукотворные: скала сменилась мертвенно-белой каменной кладкой, полуразрушенными стрельчатыми арками, высокими потолками и затейливой резьбой на стенах.
Но стоило спуститься ниже - и вместо светлой, и даже несколько потусторонней архитектуры, перед глазами предстали черные низкие своды, грубоватые и откровенно неуютные.
А потом они вышли в очередную - на этот раз воистину огромную - пещеру… И ахнули.
Впереди, слева и справа разверзлась пропасть, через которую тонкой ниткой шел каменный мост, даже издалека казавшийся ненадежным. Потолок пещеры скрывал непроглядный мрак, а брошенный кем-то вниз камень так и не ударился о дно. Но не это поразило приключенцев. Невероятным древним грандиозом за мостом из темноты проступали три жутких каменных морды с распахнутыми пастями. По кривым языкам чудищ пенились и летели вниз мощные водопады, мерцая в красном свете огромных горящих глаз.
Пугающее - и завораживающее - зрелище.
- Вы слышите? - вдруг спросил Майлз, чуть наклоняя голову на бок. Все невольно затаили дыхание.
- Поющие водопады! - неверяще воскликнула Нина, уставившись на карту. - До них же еще день пути!.. Был…
- Нам же лучше… - буркнул под нос Вайрэ, у которого от низкого гула, до дрожи напоминающего горловое пение, сердце ухнуло куда-то вниз. Не то от восторга, не то от ужаса, - он и сам не понимал.
- Не лучше, - отрезала Нина. - Если Бонхард обалдел от количества гостей и дурить начал, то будем тут круги нарезать до хрен знает, куда, когда и чего!
- Умирать - так умирать красиво! Ну, или в красивом месте, тоже хорошо.
- Не торопись, все там будем, - философски заметил Айнарэ под многозначительное хмыканье Виатты.
- Обязательно будете. Ходу, товарищи, - скомандовала Нина и решительно направилась по узкой тропинке, тускло подсвеченной глазами морд, в сторону моста.
- Там опасность? Дамы, вперед! - сама себе пошутила Гвендолин. Айнарэ нахмурился, нагнал девушку и галантно придержал за локоть, не давая раскатиться на скользких камнях.
- Дамы, вперед! - Виатта ехидно стрельнул глазами в сторону детектива.
- Ты ж тут грехи вроде искупаешь?.. А все туда же!
- Святое дело - нагрешить еще и в процессе искупления. Это смотря как грешить, знаешь ли!
- Не помрешь ты своей смертью, - уверенно пообещал Вайрэ. - Грехи… придавят.
- Поживем - увидим.
- А выживем - учтем.

Нина и Виатта (трындеж о вечном), намек на Нина/Гвендолин

О Возрожденных Виатта раньше только в книжках и читал. Да и то информация была на уровне баек: то ли вымысел художественный, то ли кочующий из сказки в сказку сюжет - не разобрать никак. Ну, может, какие-нибудь литературоведы и разбирались в этих хитросплетениях, но сам жрец в детали никогда не вдавался. Сказка и сказка. Красивая, обнадеживающая, но почти наверняка насквозь лживая…
…И неожиданно оказавшаяся правдой.
Не Виатте бы следовало возвращаться в мир живых. И не ему, мятежному жрецу, стоило бы нестись, сломя голову, вслед за жуткой паучихой, в отчаянной надежде на откровенный призрачный шанс. Даже не отомстить, и даже не искупить собственную вину - а просто выиграть лишние несколько минут для знаменитого университета магии!..
Право слово, что они шестеро могут? Виатта и так, и эдак приглядывался к бывшим противникам, а теперь невольным союзникам, но всякий раз был вынужден повторять собственную резолюцию «безнадежно». И по глазам товарищей по несчастью Виатта прекрасно видел - они и сами это понимают. Но ничего, улыбаются, перешучиваются, и все равно идут навстречу собственной бесславной смерти.
Да вот знать бы еще, с кем именно придется разделить вторую - и на этот раз уже окончательную - смерть!
Вот, например, взять эту… Гвендолин. Весьма симпатичная дама, но с таким темным взглядом, что до костей пробирает! Человек ли она? Нет, не человек… А кто? А вот неизвестно. Из всей их разношерстной компании личность самая загадочная, поди, угадай, что скрывается за этим милым личиком! А ведь скрывается! После возрождения Виатта стал видеть… наверное, это стоило бы назвать сиянием души или аурой какой-нибудь: неяркое цветное свечение вокруг каждого живого (или не очень) существа. Красиво, необычно, и очень характерно - считай, одного взгляда достаточно, чтобы оценить укрытую за социальными масками личность.
Вот у Нины свечение было тускло-зеленым с редкими ярко-желтыми искрами. Тут и гадать нечего, нежить - она и есть нежить, а то, что светится, только об ее силе говорит. Болотно-зеленым и голубым сиял мальчик-полуэльф: тоже очевидно, откуда такие расцветки. Сказывается пестрое наследие и талант к магии. Но их свечение было ровным и мягким, а вокруг Гвендолин будто иглы ледяные топорщились, играя всеми оттенками радуги. Преобладали почему-то темные цвета - синий, фиолетовый, багровый, - но, то и дело, вспыхивали жизнеутверждающе-яркие пятна.
Чудный калейдоскоп. Завораживающий и непонятный от слова «вообще».
И вот он, закономерный вопрос: что за жизнь была у этой Гвендолин, раз аура напоминает лоскутное одеяло?.. И сможет ли она сделать хоть что-нибудь в своем последнем бою, чтобы выиграть драгоценные секунды?
- Любуешься? - негромко спросила Нина, устраиваясь рядом. Остальные сидели вокруг небольшого костерка, укрытого хитрым пологом всяческих чар, и болтали ни о чем.
- Наблюдаю, - тихо признался Виатта.
- И как успехи?
- Так себе.
- Заметно. Помочь?
- Ты их хорошо знаешь? - прямо спросил жрец, кивая на собравшихся у костра.
- Так себе, - хмыкнула Нина. - Кто интересует?
- Гвендолин. Она кто?
- М-м-м, хороший вопрос, - Нина широко улыбнулась. - Красивая, умная, храбрости не занимать… Обучена магии, но явно не волшебница, эти колдуют налево и направо, и даже зад подтирают чарами. Руки из нужного места, ноги тоже, танцевать умеет и любит, пользуется обалденными духами. И при этом - очень одинокая, - Нина задумчиво посмотрела на Гвендолин.
- Какое великолепное досье, - с сарказмом заметил Виатта, закатывая глаза. - Хоть сейчас к делу подшивай и в детективное агентство… О, кстати!..
- То же самое, вид сбоку, только вычти магию.
- Что, и обалденные духи - тоже?
Нина фыркнула.
- Ага, а еще чулки с подвязками… Так, - она мигом оценила густо покрасневшего Виатту и покачала головой. - Не хочу ничего знать!
- Проехали… Блондин?
- Та еще наседка, хорошо, хоть не истеричка, - Нина вдруг сощурилась. - И очень боится смерти. Не своей, а чужой. Врач при этом. М-да…
- Гиперкомпенсация, - загробным гласом припечатал Виатта. - Мальчик?
- Потенциал - неплохой, кошатник - отпетый, дури - до дури, - отрапортовала Нина.
- Тот еще зоопарк.
- И мы в нем - экспонаты.
- Зато не в клетках, - ухмыльнулся Виатта, сверкая глазами. Они обменялись понимающими усмешками.
- Зато как свиньи - на бойню, - цинично заметила Нина, прикладываясь к фляжке с кровью.
- А что, смерть - дело добровольное.
- Да-да, расскажи об этом нежити.
- Вы хотите об этом поговорить? - светским тоном уточнил жрец. Нина расхохоталась.
- Нет уж, давай лучше поговорим о любви. Например, о любви к ксенофилии.
- Ты не говори, а действуй, а то уведут твою девочку, - Виатта кивнул на Гвендолин. Айнарэ что-то говорил ей на ушко, а она мило краснела и хихикала. - Вот где ксенофилия-то тогда начнется…
- Что за грязные инсинуации?
- Ну, как хочешь, - Виатта равнодушно пожал плечами. Нина зыркнула на него, но вдруг встала и лихо переместилась в круг у костерка.
- Вы хотите поговорить о ксенофилии?..
Народ воодушевленно захохотал. Виатта скрыл усмешку за отворотом воротника - а все-таки быть Возрожденным не так уж и плохо. Может, он что-то и не понимает в том, что видит, но кое-что все-таки видит и даже понимает.
И, пожалуй, это кое-что даже небезнадежно.
«А что?» - подумал Виатта. - «Разделенная на двоих смерть тоже романтика!»
Аура Гвендолин, словно в подтверждении, полыхнула яркими искрами.
«Совет да любовь, девочки. Совет да любовь».

Нина/Гвендолин

Бонхард развлекался, что называется, от души. Пока компания добровольцев-смертников пробиралась по его закоулкам - приключений огребали в полный рост, и не всегда веселых. Зато стоило устроиться на привал - так пожалуйста, тишина и спокойствие, как по заказу.
- Эстебана бы сюда, - посетовала однажды Нина, когда они, измотанные в хлам, продрались по переулкам очередной версии древнего Города и отыскали какое-то святилище. Удивительно, но даже здесь, во временной каверне невероятно глубокого прошлого, святилище это дарило покой, умиротворение и сохранило в себе мощную защиту от всякой нечисти. Вопроса, где разбивать лагерь, даже и не возникло.
- М-м-м… - глубокомысленно промычал Айнарэ, почему-то дернувшись на упоминание исследователя.
- Он лучше всех знает эти подземелья, - пояснила Нина, разглядывая убранство храма. - Хоть сказал бы, что за логика такая у Бонхарда! То нас в хвост и гриву, то пожалуйте, гости дорогие!
- Выберемся - спросим, - пожала плечами Гвендолин. Ответное хоровое молчание «если выберемся» так и грохнуло в тишине.
- Обязательно, - пообещала Нина, оценив задумчивые взгляды спутников. - А недурно, недурно…
Вкус у древних горожан определенно был. Своеобразный.
Стены храма украшала тематическая резьба откровенно порнографического содержания - изображенные на ней люди задорно трахались во всех мыслимых и немыслимых позах. Нина даже присмотрела несколько вариантов, до которых сама бы не додумалась никогда, и решила, что при возможности надо будет опробовать.
Остальные реагировали на такую энциклопедию секса по-разному. Виатта и Майлз смущенно отводили глаза, эльфы похмыкали, но от комментариев воздержались, Гвендолин краснела, но оглядывалась с затаенным интересом.
В любой другой компании тут же бы посыпались пошлые шуточки, но их экспедиция просто-таки демонстрировала чудеса взаимной вежливости. Хотя Нина крепко подозревала, что тут у каждого есть свой резон не развивать тему от греха подальше, и даже с ходу могла набросать спутникам по диагнозу.
Майлз все-таки еще ребенок. Темой, может, и интересуется, но говорить о таком стесняется, - что взять с девственника?
У Виатты свежи воспоминания о собственных эротических похождениях, крайне далеких от романтики Казановы - маньяком он был именно что сексуальным. Не насильником, конечно, но…
Айнарэ явно ничего нового для себя не видел. А если и видел, то не удивлялся и хладнокровно игнорировал провокационные картинки - профдеформация, не иначе, медики они все такие, на голову стукнутые.
Вайрэ который уже день не вылезал из глубоких раздумий, и на внешние раздражители вообще реагировал слабо. Нина на всякий случай старалась не выпускать его из виду, справедливо полагая, что часть этих раздумий направлена на Виатту, и черт его знает, к каким выводам придет несостоявшаяся жертва маньяка.
А вот Гвендолин… Вот тут было куда интереснее. Уж больно интригующе краснела девушка - неужели тоже девственница? А по ней и не скажешь!
- Выглядит заманчиво, - заметила Нина, подходя к Гвендолин. Та зачарованно разглядывала барельеф, изображающих двух дам в порыве животной страсти. - Нравится?
- Не имею понятия, - ровно ответила Гвендолин, стрельнув глазами. - Никогда не пробовала.
- Это поправимо. Как ты относишься к ксенофилии?..
- Тентакли не в моем вкусе.
- А к некрофилии? - Нина с намеком поиграла бровями.
- Насколько мне известно, либидо у нежити отсутствует, - хмыкнула Гвендолин, с интересом на нее покосившись.
- В хорошей компании - и секс удовольствие!
- Просто секс - неинтересно, - глаза Гвендолин вдруг потемнели, и отчетливо пахнуло летней грозой. - Мне бы хотелось… погорячее.
Нина с восхищением присвистнула.
- Ты знаешь толк в разврате!
Гвендолин улыбнулась, и, как ни в чем не бывало, отступила к остальной компании, уже разжившейся горячим чаем.
«Вот это женщина!» - оценила Нина, чувствуя, как разгорается жаркий охотничий азарт. - «Надо брать, пока дают!»

Храм оказался не только пособием по порнографии. В соседней от лагеря зале обнаружился и гигантский бассейн, наполненный чистой, удивительно мягкой, и, что особенно приятно, - теплой водой. Видать, сюда выходил горячий источник, и компания приключенцев с энтузиазмом приняла предложение отдохнуть подольше. Помыться, постираться, просто поплескаться от души…
- Дамы, вперед!
- Э, нет, - Нина окинула народ проницательным взглядом. - Сначала - Майлз. Потом Виатта.
- Это почему?
- Ваша очередь дежурить по жратве! А мы с Гвендолин последние. Девочкам требуется много времени.
Народ похмыкал, но согласился.
Возвращались от бассейна счастливыми и изрядно посвежевшими. Мантия Виатты, успевшая превратиться из белой в грязно-серую, снова засияла белизной, и даже изображение солнца на оплечье, казалось, замерцало золотым. Правда, тут-то и выяснилось, что мягкая вода - это, конечно, приятно… Но вот последствия от нее местами непредсказуемые.
- …И твою налево мордой об косяк! - эмоционально высказался Вайрэ под громкий ржач брата. Виатта поддержал его солидарным мрачным молчанием - волосы у обоих стояли дыбом.
- Не вздумайте обстригаться! - крикнула им Нина, оценив задумчивые взгляды в сторону ножей. - Мне нравятся патлатые мужики!
- А патлатые девочки? - негромко поинтересовалась Гвендолин, подходя сзади.
- И особенно - патлатые девочки, - ухмыльнулась Нина. - Потереть тебе спинку?
- Обязательно, - мурлыкнула Гвендолин. - Это даже не обсуждается.

- Ты красивая, - заметила Нина, с удовольствием наблюдая, как Гвендолин скидывает с себя одежду. В приятном интимном полумраке ее кожа, казалось, неярко сияла, румянец заливал щеки, а весь кураж куда-то испарился, уступая очаровательному смущению.
- Правда? - несколько неловко спросила Гвендолин, прикрывая грудь ладонями.
- Иди сюда.
Тихо плеснула вода. Нина, ухмыляясь, притянула девушку к себе и провела руками по изгибам бедер. Гвендолин прикусила губу.
- И какие же развратные извращения любит такая роскошная женщина?
- Я даже не умею целоваться, - вдруг тихо призналась Гвендолин. И подняла на Нину сияющие глаза: - Научите меня, госпожа!..
- О-о-о! - ухмылка Нины стала шире. - Ты же будешь послушной девочкой?
- Я буду твоей девочкой… если ты мне позволишь.
- Ты же понимаешь, что я тебя не отпущу?.. - Нина прикусила Гвендолин за ушко. - Ни сейчас… - легкий поцелуй в шею. - Ни потом, - Нина прижалась к мягким, удивительно сочным губам. - Такие женщины на дороге не валяются!
- Вот и не отпускай, - глаза Гвендолин снова опасно потемнели. По телу прошла дрожь предвкушения - столько скрытой силы было в этом взгляде. Нина с восхищением выдохнула.
- Тогда урок первый, - промурлыкала она, подхватывая Гвендолин под бедра и заставляя откинуть голову. - Но сначала - пометим территорию…
Ответом стал тихий, прерывистый вздох - понятное без слов согласие на все времена.

Когда они вернулись к костру, народ уже успел и чаю попить, и поужинать, и теперь сидел вокруг пляшущего волшебного пламени в неожиданно уютном молчании.
Майлз, уставший за условный походный день, спал, завернувшись в одеяло. Под боком громко мурчала Пуппи, одаривая спутников хозяина снисходительным прищуром, и изредка дергая хвостом. Виатта задумчиво пялился в пространство, явно пребывая где-то в дальних далях собственного разума. Вид у него был донельзя забавный: вставшие от мягкой воды дыбом кудри поднялись вокруг головы рыжим ореолом, и жрец напоминал экзотический одуванчик.
Нина едва сдержала порыв потрепать его по волосам - Виатта бы не оценил.
- Палишься, детектив, - хмыкнула она вместо этого.
- М-м-м? - Вайрэ откровенно млел под расческой, развалившись у брата на коленях. Нина подумала, что не будь Айнарэ ему родственником, детектива можно бы было брать тепленьким и на все согласным, отдался бы без возражений - уж больно рожа довольная.
- Чешись, чешись, не отвлекайся!
- Мгм-м-м…
- А если за ушком тебя - замурлыкаешь?
- Прокляну.
Гвендолин тихо фыркнула, устраиваясь у Нины на плече. Теплая, уютно размякшая после купания, она была такой соблазнительной, что Нина чуть не потребовала продолжения банкета. И гордо усмехнулась, прижимая к себе свою законную добычу.
«Это кто еще тут добыча», - ехидно (но довольно) подумала Гвендолин, уловив вскользь мысли Нины. - «Ты поставила богиню на колени, но и боги своего не упускают!..»
И уж тем более - не упускают тех, кого любят. Когда-нибудь Нина это поймет, а сейчас - пусть наслаждается своей победой, что так тщательно была спланирована проигравшей стороной.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ