На празднике

[Куруфинве Феанаро]

Шел праздник в честь освобождения Города от гнета Потрошителя и свержения планов Арахны. Солнце клонилось к закату, а напитки становились все крепче. Естественно, не обошлось и без наших героев, они тоже организовали свое маленькое торжество на несколько эльфийских кланов, решивших погулять студентов Академии Волшебства, медиков, полицейских и небольшой компании подростков. Была даже парочка звезд малого экрана, решивших облачиться в костюмы героев торжества. Рук не хватало, и некоторые решили помочь персоналу. За определенные дивиденды, конечно.
Нина лениво протирала бокалы за барной стойкой, проверяя их на наличие пятен и волосков на тусклом свету. Она уже немного заскучала, подливание алкоголя в коктейли друзей Майлза было веселым лишь первые несколько часов, а больше к ней пока никто не подходил, ограничиваясь напитками, разносимыми официантами. Кстати о них. К барной стойке устало ковыляла черно-белая фигурка. Гвендолин тоже почему-то решила подработать.
— Бармен, мне самого крепкого… чая, что у вас есть. Засыпаю на ходу просто, — устало сказала она.
— Это же бар, а не детский утренник, — развела руками Нина, — могу предложить только Великолепный Напиток Победителей: наш Великолепный Напиток Победителей отлично бодрит тело и дух, повышает потенцию и мозговую активность, лечит от укусов жародавов и все это по предельно низкой цене от нашего спонсора Себя-Режу-Без-Ножа, — протараторила она и заговорчески наклонилась, — но на твоем месте я бы не рисковала, а выпила гомью настойку.
— Давай её.
Нина наклонилась и принялась ковыряться во внутренностях бара. Наконец, между водкой и огромной бутылью дэла была обнаружена маленькая склянка с искомым напитком. Нежить развела его с соком драрвы и подала коктейль девушке. Их руки случайно соприкоснулись, Нина быстро оперлась подбородком на руку, чтобы не потерять запах. Гвендолин осторожно принюхалась и сделала первый глоток на пробу.
— Вкусно!
— А то! Я разбираюсь в напитках также как и в ксенофилии. Ты пей, пей… сок драрвы является отличным афродизиаком, — наблюдая, как девушка кашляет, другая скрестила пальцы и здорово ухмылялась.
— И ты туда же. Играй честно хотя бы! — она стала похожа на обиженного волчонка. Нина только ещё больше оскалилась.
— Честно, нечестно… такая доза возбудит лишь тушканчика. А что значит "и ты туда же"?
— Не хочу об этом говорить… — перехватив серьезный взгляд, — пристают всякие придурки как обычно. Надоело!
— А ты говори, что занята.
— Кем же? — хитринка в лице.
— Вот таким огромным двухметровым абмалом-орком, который работает здесь барменом.
— Но здесь из барменов только ты… так просто? Не понимаю, — пролепетала она.
— Ну-ка, ну-ка, какие три волшебных слова я сейчас услышу? — Нина издевательски прижала согнутую в раковину ладонь к уху. Гвендолин глубоко вздохнула.
— Пять. Я работаю здесь ради тебя, — нежить могла только заржать в ответ.
— О Милостивейшая, ты тоже придумала этот гениальный план? Воспользоваться суматохой, взять на себя работу и, когда к тебе подойдут, подкатить?
— Самой подойти. Это сложнее.
— Да я ради тебя тут спаивала зеленых юнцов и терпела скуку!
— Поооняяятноо. А эти юнцы ко мне приставали.
— Убью, — сказала она уже серьезно.
— Не стоит, — Гвендолин нежно провела по линии её лица пальцами, — У нас ещё весь вечер впереди.
— Так выпьем же за это!

@темы: АУ, Гвендолин, фемслеш, Мэри Сьи, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Нина Щекочихина-Крестовоздвиженская

---

Майлз на Гомобуке

[Куруфинве Феанаро]

"- ...а в городе недавно разрешили нежити с живыми расами брак заключать. Правда, статья за насилие в семье выросла в три раза, но ведь разрешили!
- Ксенофия, да?
Нина впервые посерьезнела. Ее лицо вдруг разгладилось, от будто пришитой улыбки не осталось следа. Даже Гвендолин никогда не видела Нину настолько преисполненной решимости.
- Шучу, конечно. Кого приглашать будем? - Гвендолин виновато улыбнулась и пожала плечами, без слов извиняясь за свой юморок. Шуточка про ксенофилию давно стала заезженой, а в последние полгода крепких девчачьих отношений несмешной совсем. Она нежно убрала упавший на лицо Нины локон, завела его за ухо, огладила пальцем контур лица...губ... И не устояла перед поцелуем."

- Майлз! Ты чем там занимаешься? Три часа ночи. Опять завтра проснешься с красными как у вампира глазами и скажешь, что из-за головной боли в школу идти не можешь? - Стук в дверь отрезвил Майлза. Под недовольное бурчание отца он торопливо собрал в стопку исписанные тетрадные листы. Чего на них только понаписано не было: фанфики по любимым сериалам, среди которых был один по Нана/Джуль с тонким намеком на "реальных прототипов" и едва уместившимся в R рейтингом, эпическая сага о двух эльфийских месье, знающих толк в извращениях, и, наконец, несколько рассказов про счастливые будни Нины с Гвендолин. Строчил он завороженными чернилами, которые видеть мог только он сам или те, кому разрешит. Не дайте Боги это увидит кто-то еще. Хватит Пуппи, которая ухохатывалась от творческих потуг хозяина.
- Да, Майлз, чем ты занимаешься? Спать пора. - Пуппи лениво потянулась, скручивая хвост кольцом. Кошка после возвращения из големо-рабства без хозяина засыпать вообще отказалась, все бдела за его безопасностью. Майлз вздрогнул. Он все еще не привык к тому, что его любимица умеет разговаривать. А потом ему пришлось лечь спать.

"Бледные синеватые губы Наны растянулись в хищной улыбке, в то же время ее взгляд пристально скользнул по фигуре Джуля. Он всей своей кожей ощутил фантомное прикосновение ее рук.
- Только не говори мне, что ты девственник... Что, правда? - Нана с умилением окнула, наблюдая за разгорающимся на щеках Джуля румянцем. - Ничего, мы это быстро исправим."
- Что делаешь? - Юная эльфийка заглянула Майлзу за плечо. Она недавно прибыла в Зеленый Квартал вместе с другими лесными эльфами, ее родители занимали высокие посты и явились к светлым братьям с политической миссией. Кажется, ее звали Шартар и у нее пока не было друзей. Не удивительно, что Шартар нашла единственного сверстника, которого знала. Подкралась к одиноко сидящему в глуши парка Майлзу со спины, если точнее.
- Нана и Джуль? Я их обожаю! Это самая крутая пара в "The L-Files". Круче только агент Смит и Джуль!
- Нет... - Майлз попытался затолкать тетрадь в сумку, но Шартар успела ухватиться за нее, чтобы вырвать из рук. Эльфийка прочитала листок, два, три. Все прочитала. Майлз закрыл лицо руками, он уже приготовился к вечному позору.
- Что-о? Почему ты закончил на самом интересном, где же постельные сцены? А хочешь я буду твоей бетой? Выложим твой фанфик на "Гомобук" (потому что основатели сайта гомы...или нет), насобираем лайков. Вдруг мы победим в конкурсе и выиграем билеты на съезд фанатов?
- Нет. Это же херня полная. Да кто станет это читать? Не хочу позориться на весь "Гомобук".

Спустя два месяца Майлз был рад, что Шартар буквально привязала его к стулу и заставила опубликовать фанфик под философским названием "Дело о девственности детектива". "Гомобук" взорвался тысячами радужных комментариев, восторженные читатели просили продолжения, щедро голосовали и, конечно, обеспечили автору с бетой билеты на фанатскую встречу с актерами.
- Знаешь, у меня есть еще много фанфиков. Про двух братьев-извращенцев, борющихся с тентакле-монстром, например.
- Отлично! Инцест в тренде. Глядишь, скоро начнем вставлять продакт плейсмент, накопим на тот самый том яойной манги...
Вот только Майлз не подумал о том, что скоро каникулы. Нана, Джуль, два брата-акробата, танственная дама сердца Наны, священник-шлюха и прочие занятные "герои" легко застанут популярного на "Гомобуке" автора дома.

@темы: Второстепенные персонажи, АУ, юмор, джен, Мэри Сьи, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Майлз Ардавар

---

Предыстория Пуппи

[Куруфинве Феанаро]

Однажды на свет появилась кошка. Ничего значительного, конечно же, не произошло, ведь каждый день во всех измерениях рождаются тысячи котят, а наша к тому же стала четвертой по счету у своей мамы. То время было прекрасным, преисполненным теплоты материнского тела, ее заботы. Гулкое раскатистое мурлыканье в унисон бьющемуся глубоко под шерстью сердцу навсегда останется в памяти кошки. Беззаботные часы забвения, когда весь мир состоял из уюта, сладко пах молоком и звучал материнским дыханием. Чистый восторг, который никогда больше не повторится. Он сменился потрясением первого чистого взгляда на мир прозревшими глазами, играми с братьями и сестрами, первой охотой. Кошка узнала о мире многое и даже то, что он был бесконечно велик. Стоило только выбраться из теплого, прогретого толстыми трубами, подвала и взору открывался он - великий Город. Живое существо из камня, металлов и плазмы, возвышавшееся над ее головой мириадами зданий. Кошка бродила по улицам, пролезая в каждую щель, исследуя все потаенные места. Ее лапы мягко ступали по каменистым дорожкам ремесленных кварталов, пропахших нагретой глиной, граниту храмовых ступеней, асфальту в Центре. Ее шерсть нагревалась под лучами солнца, когда она грела живот на черепице домов. Кошка чувствовала себя хозяйкой мира, ведь уже знала каждый закоулок Города, могла по запаху определить любой квартал. Знала, где собираются голуби и воркуют друг с другом томным ранним утром под шуршание перьев, где полный усатый повар оставляет для бездомных животных угощение, куда лучше не ходить, чтобы не нарваться на псов-бродяг. Казалось, ей известны все тайны мира. Потому она начала чувствовать себя кем-то вроде всезнающего божества. Мир существовал рядом с ней, но она не чувствовала себя его частью.
Прошло всего несколько лет. Не осталось ни матери, обучившей своих котят всем необходимым навыкам и ушедшей от них в неизвестность, ни повзрослевших братьев и сестер. Заматеревшие котята нашли каждый свое уютное убежище. У кого-то из них уже появились свои котята. Только кошка бродила одна. Сперва она наслаждалась красотой окружающего мира, полной грудью вдыхала насыщенный жизнью воздух и шальной ветер играл с ее шерстью. Она в одиночестве с крыш высоток наблюдала за яркими огнями Города, торопливыми существами в странных простроченных нитками тряпках, и теплая грусть таилась на донышке ее кошачьей души. Кошка ощущала себя посторонним наблюдателем. Жизнь была где-то совсем рядом, но проходила мимо. Они соприкасались лишь в тот момент, когда клыки кошки вонзались в плоть жертв. Тогда вместе с пульсацией крови кошка ощущала жизнь, чувствовала ее в каждом предсмертном биение сердца, в хриплых вздохах. Кошке казалось, что вместе в последним дыханием она крадет частичку убитых ею мышей или птиц. Эти существа казались такими далекими и странными. Их мысли наполнялись страданиями от осознания скорой смерти. Даже в столь маленьких телах находилось место для сожалений. Кошка принимала их как подарок и хранила в своем сердце. Она отнимала жизнь, чтобы продолжать существовать, при этом обещая взамен вечную память.
Года осыпались вместе с листьями по весне и улетали со снегом. Кошка уже воспитала своих котят. Она попыталась дать им все, что имела сама: свои тепло и ласку, нежные умывания языком. Сама водила их по Городу, рассказывала об устройстве мира вокруг, о том, как прекрасна жизнь, даже если наблюдать ее со стороны. А потом появился этот человек. Странный и угрюмый, он всегда носил плотный плащ болотного цвета, пропитавшийся маслянистыми пятнами. От человека исходил затхлый запах плесени, а его туманные глаза иногда хищно блестели в темноте. Человек бродил в ночи по опустевшим улицам и однажды зашел в маленький узкий проулок среди жилых домов, куда даже жильцы не казали носа. Одна только кошка жила здесь в брошенной дворничьей будке. В ту ночь не стало кошкиных котят. Она вернулась под утро с уловом, а от логова остались одни ошметки. Кошка опасливо зашла внутрь своего разрушенного жилища, принюхалась, взрыла лапами ворох рваного тряпья с птичьим пухом, но котят не было здесь. А потом боль пронзила ее тело.
"Я не хочу умирать, - подумала кошка, - я еще не отомстила за моих котят. Прошу, помогите кто-нибудь. Мне нельзя умирать. Я еще не нашла их. Их нельзя бросать."
Но ни звука не смогла издать. Вместо рычания из ее глотки вырвался только влажный свист. Что-то пугающе клокотало в горле. Все тело ныло от боли. Каждая кость, каждая мышца давала знать о себе. Будто в теле не осталось ни одной целостной части. Кошка уже ничего не могла видеть сквозь красную пленку на глазах. Жаль, что она раньше не узнала о живодерах. Она так часто смотрела на мир, но из всех врагов бездомных животных приметила только собак да приютские патрули.
- Вам помочь? У вас кровь? - Шаги отдались в голове с такой силой, что от них замутило. Кто-то еще приближался сюда.
- С вами все в порядке? Вы что... Вы что делаете?

- Теперь это твой котенок. Ты будешь жить до тех пор, пока он жив. Или пока не отомстишь за него. Ты разделишь с ним боль, радость, грусть и счастье. Считай, что у вас одна душа на двоих. - Сказал он. Не человек, хоть выглядел как они. Он спас кошку, вернул кровь в ее сосуды, срастил сломанные кости. Дал жизнь, о которой она просила. За подобное нужно быть благодарной. И она будет.
Кошка ловко запрыгнула в люльку. Там среди кружевных простыней под вафельным одеялом спал младенец. Почему-то кошке вдруг показалось, что он очень похож на ее котят. Пусть намного больше и без шерсти, но он тоже был теплым. А еще беззащитным и пока что глупым. Ему еще столько всего следовало узнать об этом мире. О том, как прекрасна жизнь, даже если наблюдать ее со стороны. Только теперь кошка никогда не будет стоять в стороне. Никогда больше не оставит ребенка одного. Она заберет его жизнь, чтобы всегда оберегать ее. Нет, она свою поделит пополам.
Кошка легла рядом с ребенком. Он лишь немногим оказался меньше нее. Кошка прижалась к младенцу теплым боком, чтобы тот ни за что не замерз, и тихо замурлыкала.

- Пуппи, ты опять? - Вдавленный в подушку пятью килограммами живого веса Майлз очнулся от удушья. С сонным ворчанием он снял с головы Пуппи и затолкал под одеяло. Спать с ней в обнимку все же приятнее, чем когда приличных размеров питомица взваливается всем своим весом прямо на лицо.

А кошкин котенок вырос. Она больше не могла согреть его целиком, да и не важно. Теперь он ее грел, крепко обнимая под одеялом.

@темы: Второстепенные персонажи, джен, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Майлз Ардавар, Пуппи, Малагнар Ардавар

---

Возрождение Виатты

[Куруфинве Феанаро]

Яркий свет, настолько яркий, что невозможно смотреть, кажется, что глаза выгорают изнутри. Виатта попытался отвернуться, но бесполезно, свет перемещался вслед за ним, или же он был вокруг. Он попробовал закрыться от него руками, но руки неожиданно оказались прозрачными и свет продолжал так же безжалостно выжигать сетчатку. Он смирился и уставился прямо на его источник. Раз уж не получается спасти глаза, то пусть все пройдет быстро.
Особенно яркая вспышка отдалась болезненным ударом внутри головы, но темнота так и не наступила. Виатта чувствовал, как по щекам стекает что-то горячее, но продолжал смотреть.
Наконец, пришли слова. На самом деле, это были не слова, а что-то вроде образов. Они возникали прямо внутри головы, но Виатта чувствовал что они приходят извне.
"Значит, это будешь ты..."
"Я?" - хотел спросить Виатта, но ни губы, ни язык его не слушались.
"Не перебивай, не люблю этого. Придется тебе вернуться. Не лучший вариант, но ты подходишь лучше всех."
"Для чего?"
"Возвращать мне мое доброе имя, для чего же еще? Ну и наворотил же ты дел, даже странно, что мой верующий на такое способен. Гордись - немногие способны удивить богов."
"Препочел бы удивлять чем-нибудь другим, не кровавым следом." - Виатта наконец-то освоился со странным способом общения.
"Ну... Это можно устроить, - внутри разлилось тепло, ласковое, отогревающее в груди что-то, что давным-давно заледенело и не отзывалось. - Иди с миром, дитя."
Безжалостный свет разгорелся еще ярче и наконец-то сменился благословенной темнотой. Виатта поймал себя на мысли, что он никогда не преполагал, что будет радоваться слепоте.
Небо над главной площадью Города, когда-то давно бывшей лобным местом, раскололо вспышкой яркого света. Свет разгорался все ярче, наконец, он резко полыхнул кинжальным узким лучом прямо к древнему камню, на котором обезглавливали приговоренных и потух. Коленопреклоненная фигура, возникшая рядом с камнем, оперлась на него ладонями и беспомощно заозиралась невидящим взглядом. Вокруг начали собираться зеваки. Почти все в Городе слышали про божественное возрождение, кто-то особо долгоживущий даже его видел, но все же такое зрелище было редкостью. Вернулся не в своем храме, а на лобном месте - значит преступник. Вернулся на эшафоте, значит с карой божество справилось и само, не прибегая к помощи смертных. Вернулся на коленях - значит, прощен, а раз его простили боги, значит люди уже не имеют права судить, иначе можно наткнуться на божественную кару.
Возрожденный наконец-то поднялся на ноги, не отходя впрочем от камня и повел перед собой руками.
Нине весь день было беспокойно. Она сама не могла понять в чем дело, но что-то внутри свербело. Будто она забыла какую-то важную встречу и ее ждут. наконец, она плюнула, накинула паладинское одеяние - плевать, что о ней подумают, она святой воин Солнца и даст в зубы любому, кто пытается поставить ей эо в вину - и пошла туда, куда вела ее интуиция. Вела она ее в исторический центр Города. Она издалека увидела вспышку и поняла, что происходит - Светоносная решила кого-то вернуть.
-Пропустите, извините, пошел нахрен мудила! А ну расступись, извините, простите, - она начала проталкиваться к середине. Свет медленно гас.
Когда ей, наконец, удалось протолкаться сквозь людей, она увидела рядом с древним камнем знакомую рыжеволосую фигуру. Кажется, все в той же драной мантии.
Виатту окружал шум. Он стоял рядом с каким-то камнем, чем-то единственно реальным в зыбком мире и пытался понять, что происходит и где он.
-Эй, ты как, слышишь меня? - женский голос. Знакомый, но Виатта не мог понять, кто это. Он кивнул. Женщина облегченно вздохнула:
-Отлично... Так, сколько пальцев я показываю?
-Я не знаю, - растерянно отозвался Виатта. - Не вижу ничего.
Он сказал не совсем правду - он кое-как различал еле заметные очертания, смахивающие на человеческий силуэт, но остальной мир тонул в тумане. Женщина снова вздохнула, на этот раз раздосадованно.
-Ладно, это не так плохо. Держи мою руку и не отпускай, как-нибудь прорвемся, - она говорила уверенно. И вела себя так, будто ничего необычного не происходило. Виатте очень хотелось ощущать такую же уверенность.
Нина тихо порадовалась, что владеет чудесным навыком изображать уверенность, которую она на самом деле не испытывала. Виатта следовал за ней беспрекословно, то и дело спотыкаясь и врезаясь в людей, ей же пришлось работать локтем свободной руки, ногами и сверкать голодными и глазами и рявкать, распугивая собравшихся и тянущих руки, чтобы прикоснуться к Возрожденному - сам Виатта от каждого прикосновения вздрагивал, болезненно жмурился и вцеплялся в Нину еще крепче - Нина отчаянно злилась на зевак.
Наконец, удалось свернуть на тихую улочку, потом еще на одну и, наконец оторваться от толпы. Нина тяжело вздохнула и повернулась к Виатте. Тот мелко дрожал, из-под зажмуренных век текло красное и пахнущее металлом.
-Ты меня слышишь?
Виатта судорожно закивал.
-Мы оторвались наконец-то. Можешь открыть глаза? Мне нужно посмотреть насколько они пострадали.
-Я... не знаю. Попробую. - глаза он открыл. Нина прищурилась, внимательно осмотрела, даже понюхала, отчего Виатта снова вздрогнул.
-Ну, можешь радоваться, ничего страшного с ними не произошло. Уже к вечеру видеть будешь, хоть и плохо.
-Откуда ты знаешь? - недоверчиво спросил Виатта.
-Ну, это долгая история. Если коротко, то боги обычно своих Возрожденных необратимо не калечат.
Виатта почувствовал, что у него отлегло от сердца. Все-таки лишиться зрения было бы... неприятно. Он наконец-то решился поинтересоваться у спасительницы:
-Кто ты? Твой голос мне знаком, но я никак не могу узнать тебя.
Женщина замялась, вздохнула, но все-таки ответила.
-Нина я, раз уж не узнал.
Страх пробил ледяной иглой. Виатта почувствовал, как дыхание перехватывает, отшатнулся - под ноги тут же что-то подвернулось - взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, мир наполнился ощущением падения, и тут его подхватила сильные руки. Ужас окончательно захватил Виатту и он забился, пытаясь вырваться:
-Нет, нет... Не надо, умоляю.., - Воспоминания о том, как обезумевшая от голода нежить рвет горло, были слишком свежи. -Прошу тебя...
Щеку обожгло ударом. Туман ужаса немного рассеялся. Виатта дотронулся до пострадавшего места, ощущая как щека горит и пульсирует. Машинально пробормотал молитву, исцеляя.
-Успокоился? - спросила Нина. - Пожалуйста, пойми, я тебе ничего плохого не сделаю. Ты единственный оставшийся в городе жрец, так что... Делать тебе хоть что-то плохое мне очень не с руки. Давай, возьмись за меня, пойдем где-нибудь перекантуемся, придешь в себя, я тебе новости перескажу. Давай, пошли, - она взяла его за руку.
Она не соврала - зрение действительно возвращалось: прищурившись и напрягая глаза, Виатта мог различить неясные контуры домов, да и ее силуэт стал четче. Может, не соврала и в том, что не тронет? Да даже если и тронет, то все равно идти ему некуда...
Нина мучительно размышляла. Виатта послушно плелся за ней, но было ясно, что долго он не протянет. Ему нужно отдохнуть, выспаться, поесть, в конце концов вымыться и переодеться. А для этого его надо куда-нибудь привести. Но не тащить же бывшего Потрошителя к остальной компании. Те мигом его упакуют в кутузку, несмотря на божественную индульгенцию. Скрепя сердце, Нина повела его на свою конспиративную квартиру.

Унылая многоэтажка в спальном районе Города. Квартирка на самом верху, на вид защищенная только хлипкой фанерной дверью, а на деле - кучей творений магов и технарей-параноиков, которые останавливались тут перекантоваться. Защит тут было наверчено чуть ли не столько же, сколько на складе-арсенале Приграничья. Нина быстро вписала в защиты Виатту на гостевых правах и распахнула дверь.
-Ну что, добро пожаловать и все такое. Проходи, разувайся. Ты чего больше хочешь: поспать или пожрать?
Виатта отвлекся от расшнуровывания сапогов и задумался:
-Лучше бы поспать.
-Окей.
Уложив гостя на диванчик и выдав ему плед с бахромой, Нина обосновалась на кухне и задумалась. Во-первых, надо сварганить что-нибудь покушать. Во-вторых, если кто-нибудь сейчас заявится в гости, будет грустно.
"Накаркала" - грустно констатировала Нина, обозревая медленно разворачивающийся портал. "Хотя..."
Из портала явилась фигура в белоснежном одеянии. Единственный из всех, который вряд ли выкинет незваного гостя из окна.
-Привет, Фаар, - вежливо поздоровалась Нина.
Гость в ответ не менее вежливо наклонил голову и, усевшись за стол, стянул капюшон с головы и вопросительно уставился на Нину. Внешность у него была весьма необычной. Эльф, по эльфийским меркам довольно некрасивый: слишком грубые и резкие черты лица, вдобавок альбинос: ослепительно-белые волосы, брови и ресницы, сквозь белую прозрачную кожу жутковато просвечивают кровеносные сосуды. Только глаза не светлые, а угольно-черные, так что не понять, где в них зрачок, а где радужка.
-Что такое? - Нина приложилась к кружке кофе с кровью. - Будешь?
Гость помотал головой.
-Ну ладно, дело твое. Если ты по поводу моего гостя, то возрожденный это. Нашей солнечной богиней, кстати. А еще последний живой жрец в городе. Бросить нельзя, тащить больше некуда, он в прошлой жизни серийным убийцей был, - Нина пожала плечами. Фаар вопросительно поднял бровь.
-Слушай, хорош уже статую изображать, скажи словами.
Фаар беззвучно рассмеялся и перешел на жестовый язык.
-[Тебе повезло, что сюда именно я заглянул. Почему на связь не выходишь?]
-Так Город в карантине. Это вы такие умные со своим независимым универсальным порталом и личным маяком, а тут все к черту перекрыто и маяк отключен, разве что через подземку лезть.
-[Тебя забрать?]
-Нет. Во-первых, мы тут охотой на богов развлекаемся, во-вторых на мне свежеоживленный жрец. Планида у нас с тобой, похоже, такая - коротать время в компании полудохлых священников.
Фаар улыбнулся и пожал плечами:
-[Я-то безумно влюбленный, а вот у тебя какое оправдание?]
-Воспаленное чувство ответственности! - фыркнула Нина. - Слушай, не возражаешь, если я что-нибудь из твоих вещей Виатте отдам? Вы с ним как раз примерно одного размера.
-[Бери все, что нужно. Только плащ зачарованный не трогай.]
-Спасибо, выручил, - искренне поблагодарила Нина. - Ладно, мне за дела браться надо.
Фаар только кивнул, заново открывая портал. Нина же полезла в холодильник за продуктами и в аптечку за лекарствами. На удивление, в магазин идти не пришлось. Вскоре по кухне поплыли запахи готовящейся еды, сама Нина мурлыкала какую-то добрую человеколюбивую песенку, полную оторванных конечностей и вывалившихся потрохов. Неожиданно она оборвалась на полуслове и прислушалась. Нет, наверное показалось. Или нет. Короче, проще проверить.
Не показалось. Виатта проснулся и отчаянно зевая, сидел на кровати.
-О, очнулся! - радостно откомментировала Нина. - Посиди минутку, щас капельки притащу.

В голове у Виатты стоял сплошной туман. Нет, после пары часов сна, не самого лучшего сна, надо сказать, снилось что-то нехорошее, стало чуть получше, но хотелось бы поспать еще часа четыре минимум. Нина появилась и тут же вышла и чем-то там гремела. Зато зрение частично восстановилось - все вокруг было мутным и расплывающимся, но по крайней мере Виатта точно мог определить, что он в какой-то квартире, наглухо заваленной хламом, у стены рядом с дверью стоит большой шкаф, около окна - стол, а над столом... Виатта прищурился: над столом висела какая-то очень сложная цветная схема. Ему стало интересно, он встал и подошел поближе. Схема была какой-то странной: очень сложное построение, явно что-то связанное с кровавой магией, символы казались бессистемно надерганными из разных культур - большая часть выглядели как явные руны, но хватало и эльфийских завитушек и гоблинских клякс, кое-где затесались даже древние иероглифы и случайно подобранные символы из конланга Города. Виатта заинтересованно наклонил голову. Он понял, что определенно видит во всем этом какой-то смысл, надо только присмотреться получше и он поймет... да, определенно поймет... если подумать, то вот этот круг и вот эта ломаная линия явно перетекают друг в друга, а ромб...
-Ох! - глазам не понравилось напрягаться и их пронзила вспышка боли. Виатта рефлекторно зажмурился, закрывая их ладонями и вот тут он и осознал - чертова схема намертво приковала к себе его внимание и практически полностью загипнотизировала. Он сглотнул, повернулся к ней спиной и уселся обратно на диван. Наокнец-то вернулась Нина.
-Так, будь лапой, запрокинь-ка голову и глаза открой.
Виатта послушался. Капли обожгли холодом, впрочем это помогло: глаза сразу стали меньше саднить.
-Нина, а что это за схема там в углу?
-Цветная такая? Ловушка внимания. Главное не всматривайся в нее, а то намертво к себе прикует и мне тебя оттаскивать придется.
-Я уже.., - Виатта пожал плечами.
-И смог оторваться? - восхитилась Нина. - Черт, мне надо срочно связаться с ее создателем, он только что проспорил мне дополнительную неделю отпуска!
-Ну... не смог, если быть честным. Глаза резко заболели и я отвлекся.
-А.., - Нина раздосадованно спрятала связной кристалл. - Блин, а я уже губу раскатала.
-А можешь рассказать, как она работает?
Нина плюхнулась на диван:
-Есть у нас один тип, который очень хорошо разбирается в менталистике и в символьной магии и обожает подстраивать пакости, основанные на зрении. Чо, ему хорошо, на нем они все равно не сработают. В общем, это очень тонкое и одновременно очень примитивное воздействие - знаешь, как менталисты умеют взгляд ловить? - вот здесь что-то сродни этому, только еще срабатывает подсознательное вИдение схем в каракулях и одновременно эксплуатируется ощущение, что оно вот-вот сложится. А как только всмотришься как следует, схема действительно складывается и отрубает мозг начисто. Блин, мне подробнее и научнее объясняли! В общем, я так поняла, тебя очень удачно подвели глаза прямо перед тем как ловушка захлопнулась.
-Бррр, - Виатту передернуло. Нет, не зря в Городе на менталистику наложены такие ограничения. - Еще вопрос: где здесь душ?
-Выходишь из комнаты и сразу налево в дверь. Иди, я тебе полотенце найду и притащу.
Виатта слегка покраснел:
-Нет, я лучше подожду, пока найдешь.
-Как хочешь, - пожала плечами Нина и зарылась в шкаф. - На вот, это для тела, это для головы. Шампунечек и гелей для душа у нас там на любой вкус, так что думаю под себя найдешь что-нибудь. Я пойду посмотрю не сбежал ли у меня супчик.
Супчик не сбежал. Нина довольно хмыкнула, все-таки она молодец, не растеряла навык и, вытянув из холодильника пакет с кровью, присосалась к нему, попутно дернув ближайшую книжку со стола: невероятно трэшовый детектив - настолько трэшовый, что чтение приносило извращенное удовольствие и интерес, какое же дно автору удастся пробить следующим? Ее отвлек скромно высунувшийся из-за двери Виатта, от которого вкусно пахло цитрусами:
-Извини, что отвлекаю, но, - он опять покраснел, - но у тебя не найдется во что переодеться? Моя мантия уже совсем разваливается. Я тебе совсем на шею сел...
-Ничего страшного. В общем крайняя справа дверца шкафа и стул в углу за шкафом: можешь взять оттуда любую одежду, которая по размеру подойдет. Все чистое, обладатели одежды не возражают. Только синий плащ с красной вышивкой не трогай и генераторы поля.
-Хорошо, - кивнул Виатта и скрылся за дверью. Дальше Нина услышала характерный въедливый скрип дверцы шкафа и шорох перебираемой одежды. Отсутствовал Виатта довольно долго, но вот когда наконец зашел на кухню, Нина подавилась. Нет, одет он был совершенно прилично: джинсы, водолазка, рубашка и длинный черный балахон с замысловатой вышивкой на манжетах, подоле и по краю капюшона. Проблема была в том, что Нина знала, откуда взялся этот балахон и что он там означает.
-Я сделал что-то не так? - Виатта с удивленным лицом крутанулся на месте, быстро оглядывая себя. Не найдя проблем он вопросительно посмотрел на Нину.
-Да нет, все нормально, если не считать одного маленького нюанса, - Нина оглядела Виатту с ног до головы. - Наблюдатель Виатта.
-А теперь, пожалуйста, поясни для наивных детей Города.
-Эти мантии носят жрецы-маги из Баддар Аг. И только они. Так что... ну, я бы посоветовала переодеться, если не хочешь чтобы все, кто в теме, принимали тебя за Наблюдателя, а сами Баддар Аг открыли на тебя сезон охоты, они к своей религии относятся исключительно трепетно. - Нина задумалась на секунду. - Мне интересно, откуда она вообще тут взялась, кстати...
Виатта молча стянул мантию через голову, подчеркнуто аккуратно унес ее обратно в комнату и сел обратно за стол.
-Есть будешь?
Он кивнул.
-Слушай, это конечно не мое дело, но ты какой-то бледный. Все в порядке?
Виатта задумался, потом покачал головой. Нина пожала плечами и пошла наливать суп. Неожиданно, он ответил:
-Я... плохо спал. Дрянь какая-то снилась.
Нина обернулась и увидела, что Виатта сидит выпрямившись и с выражением даже какого-то вызова на лице, но вот глазами с ней встречаться отказывается. Она вздохнула, и подтянув стул поудобнее, села рядом с Виаттой.
-Расскажешь? - она положила ему руку на плечо, жрец наконец-то встретился с ней глазами. -Не знаю, смогу ли чем-то помочь, но выслушаю без проблем.
-Я не помню, - Виатта заметно сник. - Помню только, что это было что-то плохое, но детали из головы выветрились, осталось только испорченное настроение.
-Виатта, - Нина взяла ладони жреца в свои и серьезно посмотрела ему в глаза. - Выслушай меня, пожалуйста. Честное слово, я прекрасно понимаю, почему ты как только отошел от шока, начал от меня отмораживаться и замалчивать все, но пойми - я тебе не враг. Из всего Дома Солнца остались только мы двое, только я очень условный паладин, а ты полноценный жрец со святыми силами, ну и защищать тебя - моя святая обязанность, на минуточку и манкировать ею я не собираюсь. Вдобавок, ты прощен лично Всемилостивейшей, так что, если хоть какой-то сукин сын будет тебе угрожать или пытаться тебе что-то плохое сделать - найду, поймаю и отмудохаю! И сожру! Я не дам тебя в обиду никому. Ну а то, что я могу спиздануть что-нибудь обидное, ну я к сожалению человек-мудак, ты мне просто скажи, если я вдруг тебя задену, постараюсь за собой следить.
-Я не глуп, я все это понимаю, - Виатта мягко высвободил руки и указал на еле заметный след от страшной раны на шее. - Но все-таки ты меня убила. Поэтому, пожалуйста не прикасайся ко мне. - Он виновато улыбнулся. - Прости, если это прозвуало слишком резко... Я благодарен тебе уже хотя бы за то, что ты не относишься ко мне ни как к чудовищу, ни как к чуду, но память о твоих зубах и когтях еще слишком свежа для того, чтобы я мог тебе доверять.
-Обидно. Но честно. Хорошо, я учту. Суп будешь?
Виатта кивнул.
Остаток вечера прошел в молчании.

Виатта сидел на диванчике и читал книгу. Нина ушла оформлять на него документы - подписать доверенность явно было проще, чем делать все самому и явно лучше было доверить все пробивной нежити, чем бегать по интсанциям и выносить оценивающие взгляды людей и не-людей, пытающихся совместить в голове бывшего Потрошителя и божественное прощение.
Они же не знают, что Всемилостивейшая справилась с карой сама. Виатта не мог спать. Ну то есть мог, но во снах ему неизменно являлись убитые им, приводя в ужас и отчаяние. Каждую ночь он просыпался по несколько раз, перепуганный насмерть, в слезах и с отчаянно бьющимся сердцем и подолгу пялился в потолок, боясь уснуть снова. Не было никаких мстительных призраков, укоризненных теней и прочего. Была только собственная память, отлично справляющаяся с должностью палача. Без искажающей призмы, которую давала ему жажда крови, его деяния представали в своем истинном свете - отвратительном и ужасающем. Редкие ночи без снов были для него благословением.
Он услышал за спиной характерный звук раскрывающегося портала. Плохо, Нина как-то обмолвилась, что остальные хозяева квартиры не обрадуются гостю, возможно сразу же выгонят. Впрочем, этот даже не обратил на него внимания. Виатта почувствовал, что у него разом пересохло во рту: этого гостя он узнал. У легендарного Пророка Приграничья было достаточно особых примет, - шрам через все лицо, странные светлые глаза, и еще по мелочи - чтобы узнать его только по цветистым рассказам Кримайера, разухабистым байкам Нины и скудным упоминаниям леди Соганы. Все трое ни разу не упоминали только одну маленькую и незначительную деталь: Пророк был Наблюдателем из Баддар Аг. Во всяком случае, черную мантию с характерной вышивкой Виатта узнал влет.
-Ну и каких глубин ты тут сидишь? - мрачно поинтересовался Пророк, выдвигая стул с диким скрежетом. - Марш в магаз на углу и притарань пожрать и какой-нибудь бодрящей дряни. На блокатор, - он не глядя бросил Виатте радужный цилиндр, точно такой же, как у Нины и вопросил явно не рассчитывая на ответ. - Когда же мне наконец-то удастся нормально поспать-то, а?
С этими словами он зарылся в разбросанные на столе бумаги.
Виатта открыл рот, чтобы задать вопрос и тут же закрыл. Ну его, вопросы можно задать и потом, а сейчас как бы и правда из окна не выкинули. он только натянул капюшон толстовки поглубже на лицо и вышел. Лестница была узкой и прокуренной, стены покрывал сплошной слой надписей и рисунков, пара особо сочных рифмованных ругательств была написана тем же почерком, что и Ловушка Внимания. Виатта только хмыкнул. Обычно первыми про Пророка упоминали два факта: громко и с гордостью то, что он разрешил проблему Приграничья, и тихо и на ушко - его отвратительный характер.
Город оживал. Новостные дирижабли пестрели новостями разной степени паршивости - история с Возрождением все еще была на слуху - порталы все еще закрыты, Бонхард выплюнул очередного шестирукого семихуя. Редкие прохожие не обращали на Виатту никакого внимания, серые панели домов местами полностью скрывались за варварски эстетичными граффити, местами были испохаблены тегами и ругательствами. Воздух неуловимо пропах чем-то протухшим.
-Эй, братишка, хочешь расслабиться? - из подворотни как призрак появился блеклый и незаметный человечек. Виатта качнул головой и барыга, пожав плечами, скрылся обратно. Пара крепких плечистых ребят с хорошо различимыми под куртками генераторами поля и браслетами-антимагами деловито вели под руки третьего, избитого до неопознаваемости и едва тащущего ноги. Виатта прикрыл рот рукой, тихо-тихо зашептал и жертва недоуменно вздрогнула - побои сразу стали меньше болеть. Он пошел дальше по узкой извилистой, хаотично меняющей направления улице. Район он опознал - безымянная окраина Города. Дыра хуже Крипты - свернуть сейчас за дома и вот она Стена и пустоши за ней. Виатта припомнил, что раньше пустоши были безопасны - далеко в детстве он сам сбегал туда поиграть. Но в последнее время там завелась какая-то хищная дрянь. После того, как там нашли несколько маленьких опрятных скелетиков, обглоданных дочиста, возвели Стену. Не сразу конечно, поначалу правительство наворовало средств себе на виллы в чистых мирах, но все-таки возвели.
Виатта выдохнул и свернул к стене. Рядом с проходом в пустоши торчал одинокий вахтер в будочке, лузгающий семечки и висела табличка: "Администрация Города не несет ответственности за все, что может случиться с вами в пустоши, включая потерю имущества, памяти, рассудка, здоровья и жизни.", ниже которой было криво накарябано: "Помер - сам виноват!"
Виатта почти уже вышел, как вахтер его окликнул:
-Гражданин! В книжечке распишитесь.
-В какой еще книжечке?
-Это, ежли вас там, значицца, сожрут, чтобы знать, кого сожрали. Порядок такой, - безразлично пожал плечами вахтер. Виатта почувствовал, как в груди защемило.
-По мне никто не заплачет.
Низкое оранжево-алое небо. Тусклый синеватый песок с мертвыми остовами деревьев и группками черной колючки, единственного растения, которому было комфортно в мертвых песках. Ничегошеньки не изменилось, кроме самого Виатты. Он выбрал приметное дерево, на одной из веток которого была завязана алая лента и направился к нему, оставляя следы на мелком песке.
Лента оказалась рваным пакетом. Виатта провел ладонью по дереву, ощущая, как отпадает от прикосновения мертвая кора и недоумевал. Зачем он сюда вообще пришел? Его же ждут... Что он хотел увидеть тут? Он опустился на песок у дерева и обхватил голову руками. Что вообще творится? Почему это все происходит с ним? Почему, во имя Всемилостивейшей, он не мог просто умереть?! Ничего другого он все равно не заслуживает!
На нос упала прядь волос и Виатта раздраженно заправил ее за ухо. И зачем только резал, красивые же волосы были. Он вытянул перед собой руки - еще и повязки ослабли... В Храме его привычка бинтовать руки до локтей была неизменным предметом однотипных шуточек и дурацких риторических вопросов. Виатта отшучивался в ответ, давал не менее дурацкие ответы, но руки продолжал бинтовать.
И вот сейчас он, подцепив край полосы ткани, начал разматывать повязку сначала на одной руке, потом на другой. Даже с его смуглой кожей было видно, что открытые части рук заметно темнее, чем те, что прятались под бинтами. Никаких вскрытых вен, жутких шрамов, неприличных татуировок и родимых пятен наследных принцев на руках Виатты не было. На первый и второй взгляд они были совершенно нормальными, и только на третий очень внимательный наблюдатель смог бы заметить еле заметные полосы и пятна на коже. Самому Виатте они бросались в глаза не хуже пятен крови на белой ткани. Как убивалась мамочка, когда ее маленькая леди умудрилась опрокинуть ту адскую жижу себе на руки. Несмотря на то, что был приглашен лучший целитель, все следы до конца вывести не удалось. С тех пор она жестоко наказывала Виатту, если он появлялся на людях без перчаток. Мамочки давно нет, но вот ужас перед мыслью, что кто-то увидит изуродованные руки остался. Виатта принялся заново заматывать шрамы.

-Эй, Ше-Ра, ты что, его все-таки в окно выкинул?!
-Кого? Фаара?
-Стоп, тут был Фаар?
-Не понял... Это что, не Фаар был?
-Гм, нет. Это мой гость.
-Опять сюда всяких таскаешь?! Ну просил же, ради Повелителя!
-А куда мне возрожденного жреца прикажешь девать? Еще и бывшего Потрошителя к тому же...
-М-да. Ты всегда отличалась просто поразительной способностью завязывать мутные знакомства.
-Ага, вот с тобой, например.
-Хорош льстить, а то я подумаю, что ты флиртуешь.
-Ууууу. А может я и правда флиртую и хочу заняться жаркой ксенофилией вот на этом милом диванчике.
-Нина, ты же нежить. У тебя вообще либидо отсуствует. Впрочем... если хочешь, то давай, почему нет?

Виатта поднимался по лестнице, лениво помахивая пакетом с покупками. Кажется, на пустошах он отрубился, судя по тому, что посидев под деревом, он почувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим.
Он открыл дверь и зашел внутрь квартиры.
Нина и Пророк сидели на кухне и болтали на неизвестном Виатте языке. То, что оба были растрепаны и полураздеты, а на шее Пророка красовался свеженький укус, оставляло фантазии весьма маленький простор для того, чтобы разгуляться в вопросе, чем же эти двое тут наедине занимались. В комнате прямо на полу была расстелена еще одна невероятно сложная схема, по квартире разносились вкусные запахи еды и свежесваренного кофе.
-Заходи, - махнула рукой Нина. - Мы как раз едим, накладывай себе.
-Это его я с Фааром перепутал? - спросил Пророк.
-А кто такой Фаар? - Виатта последовал совету Нины и супа налил себе так, что если бы это было что-то что можно насыпать, оно было бы с горкой.
-А, заходил пару дней назад, не помнишь его? Такой молчаливый эльф-альбинос.
Виатта очень осторожно поставил тарелку на стол и уставился на Нину.
-Я пожалуй даже не буду спрашивать, как меня, облатателя исконно-дерхассианской внешности вообще можно перепутать с эльфом. Тем более с альбиносом.
-Да я слепой как крот, - жизнерадостно пояснил Пророк, прикладываясь к кружке чая. - Глаза вообще вырезаны. А у вас походка и общий настрой похожие, сам я сонный и голоса ты не подавал. Ну и.., - он развел руками. Виатта мысленно поклялся сначала думать, потом говорить. Пророк фыркнул:
-Вот только извиняться не надо, ладно? Терпеть этого не могу. Нин, ты не против, если я покурю?
-Травись на здоровье, только окно открой.
Нина мигом вышла, Виатта же предпочел остаться - в конце концов он был голоден. По кухне пополз мятно-сладковатый запах... Ничего себе, да он же сбор изгнания курит!
-Не мешаю? - спросил Пророк.
-Нет. Я же живой.
-Это хорошо... Слушай, поговорить надо. Не перебивай! Я вижу, что тебе недавно вмешивались в разум... грубая работа, должен сказать и перекроили какую-то из основ личности, не трогая остальное. У тебя уже пошел конфликт старой личности и новой, так оставлять не дело. Я могу это исправить. Ну что, примешь от меня помощь?
Виатта вздрогнул и вжался в стул.
О менталистах в Городе предпочитали даже думать шепотом. Грозная и страшная способность лезть в чужие умы была чрезвычайной редкостью. В Городе так вообще из известных менталистов был только глава службы безопасности. Отчасти именно поэтому Баддар Аг отказывались принимать в совет объединенных миров - у них менталистика была нормой. Нечасто встречающейся вещью, но до статуса невероятной редкости, как полагается в нормальном мире, не дотягивала. Говорили, что это из-за того, что один из древних духов Баддар Аг проклял их и наали рождаться меченые менталистикой дети. Кто-то говорил наоборот, то этот дух одаривал менталистикой своих верных последователей. Но так ли это было важно на фоне того, что даже средний менталист из Баддар Аг мог стереть себя из чужого восприятия, перезаписать воспоминания, внушить любое чувство или мысль, а уж высшие могли полностью переписать личность так, что сам переписанный не ощущал подмены. И это уж не говоря о такой мелочи, как способность перетрясти всю память как пыльный мешок и просмотреть ее. Фрагменты воспоминаний закружились в голове Виатты, от одной тени мысли от том, что кто-то может это увидеть, его обуял ужас. Пророк грустно кивнул:
-Нет значит нет. Жаль. Может передумаешь? Твои новые моральные нормы уже конфликтуют с твоими воспоминаниями и выставляют тебя в собственных глазах чудовищем. Нет, я не читаю твои мысли, я встречал такое раньше. Ты действительно хочешь жить под всепожирающим грузом вины?
-Я действительно творил ужасные вещи. Я должен про это помнить, чтобы всегда знать, что я должен искупить.
-Твой разум - твое дело. Мое дело предложить. - Пророк развел руками. - Но, позволь мне тогда сделать тебе подарок. Нина ужасно расстроится, если с тобой что-то случится, так что я предпочел бы минимизировать риски.
-Смотря что за подарок.
-Смотри, - Пророк протянул руку. Виатта увидел у основания большого пальца татуировку - маленькую красно-черную бабочку, выполненную с поразительным тщанием. - Это тень Повелителя, дар удачи, я поймал ее перед смертью. Я могу отдать ее тебе. Она не изменит твою судьбу, потому что у тебя больше нет судьбы, она не притянет на твою голову сумасшедшее везение, но она может уберечь от беды, которую ты будешь притягивать к себе своими действиями. Примешь ее?
-Я.., - Виатта увидел как бабочка шевельнулась, устраиваясь поудобнее. - Я не могу...
-Можешь. Я же сам предложил, ну.
-Хорошо, - сдался Виатта.
-Лови.
Пророк легонько дунул на рисунок и бабочка ожила, сделала круг по кухне, подлетела к Виатте. Он рефлекторно подставил руки и она села ему на запястье левой руки. И замерла, став нарисованной.
-Да смилуется над тобой Повелитель, - Пророк встал. - Мне пора.
Он вышел, они с Ниной начали обсуждать, как получше перетащить обратно на приграничье чертову схему, а Виатта продолжал рассматривать бабочку на запястье. Впервые за долгое время, у него было спокойно на сердце.

@темы: джен, Мэри Сьи, Виатта, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Нина Щекочихина-Крестовоздвиженская

---

Раздача пирожков с котятами: - Вниз, в Бонхард!

[Куруфинве Феанаро]

Аннотация: тайм-лайн конца первого акта ролевки. Персонажи идут в погоню за злодеями по страшным городским подземельям.

типа-атмосферная вводная

- Еще раз для особо одаренных среди особо звезданутых. Нас шестеро.
- Дельное замечание.
- Против нас - сумасшедшая богиня, Потрошитель и целая армия големов.
- Дуракам везет, поэтому силы равны…
- Оптимизм не пропьешь, конечно, но - на что мы надеемся? У нас вообще хоть какой-нибудь план есть? - Айнарэ мрачно зыркнул на товарищей, медленно плетущихся впереди. Процессию возглавляла Нина, то и дело сверяясь с картой (очень условной картой, нарисованной левой пяткой в дикой морской качке, не иначе), а замыкали эльфы, чем и пользовались, успевая шепотом переругиваться.
- А то ты наш план не знаешь… Перехватить Арахну на подходах, остановить любой ценой.
- Угу. Вшестером.
- У Города отродясь армии не было, а тут мы - добровольцы.
- Помощи, конечно, не судьба попросить… - о, да, этот вопрос интересовал всех участников самоубийственного похода. Почему Город не кинул клич по всем окрестным мирам? Где прославленные Охотники, что вычищали измерения и от богов, и от демонов? С какой такой великой радости на верную смерть отпустили пятерых взрослых и одного ребенка?..
Увы, ответов как не было, так и не появлялось. Оставалась надежда только на то, что эта авантюра не такая уж и авантюра. Мало ли, какие тайны скрывают друг от друга столь разные создания!..
Вот только надеяться - надейся, а к худшему готовься. Вот Айнарэ и готовился, как мог, хотя бы морально.
- Ко мне какие претензии? - устало поинтересовался Охрениэль.
- Ты умеешь успокаивать. Вот и успокой. На правах, так сказать, старшего брата.
Вайрэ невесело фыркнул. Уж если младшенький вдруг начал апеллировать к возрасту - дело, что называется, швах.
- Тебе соврать или правду?
- Давай уж лучше правду, - со вздохом признал Айнарэ, нервно оглядываясь. Низкий темный коридор уводил их все ниже и ниже, шаги отдавались гулким эхом, и по закоулкам мерещилось всякое. Бояться в режиме 24/7 уже ни у кого не получалось, но и до полного смирения с судьбой было еще далеко.
- Ну, вот тебе правда, - невольно понизил голос детектив. - Нас, как ты верно заметил, шестеро. Высшая нежить с крайне темным прошлым, бывший серийный убийца, ребенок с неконтролируемыми вспышками магии, существо потустороннего происхождения, и мы двое. У всех к Арахне претензии сугубо личные. Но и опыт у всех, кроме Майлза, довольно… веселый.
- Очень веселый.
- Убивать умеют.
- Нехитрая наука.
- Ты врач, тебе виднее.
- Вот щас как врежу…
- Обломишься. Арахна прет через подземку напролом. Ты и сам видел местных тварей, на них она половину армии потеряет, пока до низа добежит. Вторая половина торжественно навернется сама на ловушках, ущельях, и… и прочих местных особенностях.
- Но и без армии Арахна вполне боеспособна.
- И еще как боеспособна.
- Тогда еще раз для особо одаренных… На что мы надеемся?
- На удачу, Айнарэ, - тихо озвучил детектив. - Только на удачу…
Вот именно так - на удачу, в порыве отчаяния и того холодного бешенства, что напрочь отбивает инстинкт самосохранения, - всего три дня назад они ввязались в эту безнадежную погоню. Вниз, вниз, в черные глубины городских подземелий! В самое сердце страшной аномалии! Без оглядки, без сомнений, вперед - наперерез Арахне.
И будь, что будет.

Собрались тогда быстро. И не спрашивали ни согласия, ни разрешения: просто разошлись в разные стороны вечером, а на рассвете встретились у ворот Крипты, поочередно выныривая из густого тумана.
- Он с нами, - только и сказала Нина, кивая на Виатту. - Будет грехи отмаливать.
- И я с вами, - твердо заявил Майлз, выскользнув из темного переулка. Отговаривать его не стали, только понимающе усмехнулись. Холодное вино мести объединяло лучше клятв и возрастного ценза.
…А потом был долгий переход по верхним уровням. Проводником подвизался старый знакомый Нины, Эсти, он-то и провел пеструю компанию по более-менее обжитым подземным галереям.
- А дальше вы сами, - сказал он, кивая на гигантские каменные ворота, украшенные затейливой резьбой. Когда-то, наверное, красивые, а сейчас - расколотые неимоверной силы ударом, они лежали под ногами грудой серого камня. - Туда я не ходок.
- Спасибо, - Нина хлопнула его по плечу. - И пожелай нам удачи, что ли!
- Удачи, - хмыкнул Эсти, поднимая ладонь в благословении. - Легкого пути и легкой смерти!
- Это нам точно пригодится. Ну, смертнички, айда по следу!..
К сожалению (а может быть, и к счастью), по следу идти не задалось с самого начала. Арахна рвалась напролом, не считаясь ни с чем и ни с кем, обрушивая за собой галереи и буквально заваливая трупами переходы. Почти сразу же пришлось искать обходные пути, а потом и вовсе приняли решение добираться наперерез как получится, своей дорогой. Тут на роль проводника вызвалась Нина, добывшая весьма условную карту верхних уровней, а остальные растянулись цепочкой за ней, прислушиваясь к шорохам и разглядывая местные красоты.
А посмотреть тут было, на что.

…История Города насчитывала тысячелетия. Это маленькое измерение никогда не пустовало, нарастая пестрыми слоями один над другим. И здесь, в мрачных подземельях, хранились, кажется, все эпохи жизни древнего поселения - чем глубже вниз, тем дальше в прошлое.
Странную аномалию пытались изучать. По ней писали монографии, сюда приходили маги и просто искатели приключений, но толком о Бонхарде - так называли городскую подземку жители - так никто ничего и не знал. Страшно. Опасно. Изменчиво. Все.
Вот, кажется, всего полчаса назад команда из шести смертников пробиралась по вполне обычным пещерам со сталактитами, сталагмитами, трещинами в стенах и ледяным застоявшимся воздухом. А теперь на смену природным чудесам пришли чудеса явно рукотворные: скала сменилась мертвенно-белой каменной кладкой, полуразрушенными стрельчатыми арками, высокими потолками и затейливой резьбой на стенах.
Но стоило спуститься ниже - и вместо светлой, и даже несколько потусторонней архитектуры, перед глазами предстали черные низкие своды, грубоватые и откровенно неуютные.
А потом они вышли в очередную - на этот раз воистину огромную - пещеру… И ахнули.
Впереди, слева и справа разверзлась пропасть, через которую тонкой ниткой шел каменный мост, даже издалека казавшийся ненадежным. Потолок пещеры скрывал непроглядный мрак, а брошенный кем-то вниз камень так и не ударился о дно. Но не это поразило приключенцев. Невероятным древним грандиозом за мостом из темноты проступали три жутких каменных морды с распахнутыми пастями. По кривым языкам чудищ пенились и летели вниз мощные водопады, мерцая в красном свете огромных горящих глаз.
Пугающее - и завораживающее - зрелище.
- Вы слышите? - вдруг спросил Майлз, чуть наклоняя голову на бок. Все невольно затаили дыхание.
- Поющие водопады! - неверяще воскликнула Нина, уставившись на карту. - До них же еще день пути!.. Был…
- Нам же лучше… - буркнул под нос Вайрэ, у которого от низкого гула, до дрожи напоминающего горловое пение, сердце ухнуло куда-то вниз. Не то от восторга, не то от ужаса, - он и сам не понимал.
- Не лучше, - отрезала Нина. - Если Бонхард обалдел от количества гостей и дурить начал, то будем тут круги нарезать до хрен знает, куда, когда и чего!
- Умирать - так умирать красиво! Ну, или в красивом месте, тоже хорошо.
- Не торопись, все там будем, - философски заметил Айнарэ под многозначительное хмыканье Виатты.
- Обязательно будете. Ходу, товарищи, - скомандовала Нина и решительно направилась по узкой тропинке, тускло подсвеченной глазами морд, в сторону моста.
- Там опасность? Дамы, вперед! - сама себе пошутила Гвендолин. Айнарэ нахмурился, нагнал девушку и галантно придержал за локоть, не давая раскатиться на скользких камнях.
- Дамы, вперед! - Виатта ехидно стрельнул глазами в сторону детектива.
- Ты ж тут грехи вроде искупаешь?.. А все туда же!
- Святое дело - нагрешить еще и в процессе искупления. Это смотря как грешить, знаешь ли!
- Не помрешь ты своей смертью, - уверенно пообещал Вайрэ. - Грехи… придавят.
- Поживем - увидим.
- А выживем - учтем.

Нина и Виатта (трындеж о вечном), намек на Нина/Гвендолин

О Возрожденных Виатта раньше только в книжках и читал. Да и то информация была на уровне баек: то ли вымысел художественный, то ли кочующий из сказки в сказку сюжет - не разобрать никак. Ну, может, какие-нибудь литературоведы и разбирались в этих хитросплетениях, но сам жрец в детали никогда не вдавался. Сказка и сказка. Красивая, обнадеживающая, но почти наверняка насквозь лживая…
…И неожиданно оказавшаяся правдой.
Не Виатте бы следовало возвращаться в мир живых. И не ему, мятежному жрецу, стоило бы нестись, сломя голову, вслед за жуткой паучихой, в отчаянной надежде на откровенный призрачный шанс. Даже не отомстить, и даже не искупить собственную вину - а просто выиграть лишние несколько минут для знаменитого университета магии!..
Право слово, что они шестеро могут? Виатта и так, и эдак приглядывался к бывшим противникам, а теперь невольным союзникам, но всякий раз был вынужден повторять собственную резолюцию «безнадежно». И по глазам товарищей по несчастью Виатта прекрасно видел - они и сами это понимают. Но ничего, улыбаются, перешучиваются, и все равно идут навстречу собственной бесславной смерти.
Да вот знать бы еще, с кем именно придется разделить вторую - и на этот раз уже окончательную - смерть!
Вот, например, взять эту… Гвендолин. Весьма симпатичная дама, но с таким темным взглядом, что до костей пробирает! Человек ли она? Нет, не человек… А кто? А вот неизвестно. Из всей их разношерстной компании личность самая загадочная, поди, угадай, что скрывается за этим милым личиком! А ведь скрывается! После возрождения Виатта стал видеть… наверное, это стоило бы назвать сиянием души или аурой какой-нибудь: неяркое цветное свечение вокруг каждого живого (или не очень) существа. Красиво, необычно, и очень характерно - считай, одного взгляда достаточно, чтобы оценить укрытую за социальными масками личность.
Вот у Нины свечение было тускло-зеленым с редкими ярко-желтыми искрами. Тут и гадать нечего, нежить - она и есть нежить, а то, что светится, только об ее силе говорит. Болотно-зеленым и голубым сиял мальчик-полуэльф: тоже очевидно, откуда такие расцветки. Сказывается пестрое наследие и талант к магии. Но их свечение было ровным и мягким, а вокруг Гвендолин будто иглы ледяные топорщились, играя всеми оттенками радуги. Преобладали почему-то темные цвета - синий, фиолетовый, багровый, - но, то и дело, вспыхивали жизнеутверждающе-яркие пятна.
Чудный калейдоскоп. Завораживающий и непонятный от слова «вообще».
И вот он, закономерный вопрос: что за жизнь была у этой Гвендолин, раз аура напоминает лоскутное одеяло?.. И сможет ли она сделать хоть что-нибудь в своем последнем бою, чтобы выиграть драгоценные секунды?
- Любуешься? - негромко спросила Нина, устраиваясь рядом. Остальные сидели вокруг небольшого костерка, укрытого хитрым пологом всяческих чар, и болтали ни о чем.
- Наблюдаю, - тихо признался Виатта.
- И как успехи?
- Так себе.
- Заметно. Помочь?
- Ты их хорошо знаешь? - прямо спросил жрец, кивая на собравшихся у костра.
- Так себе, - хмыкнула Нина. - Кто интересует?
- Гвендолин. Она кто?
- М-м-м, хороший вопрос, - Нина широко улыбнулась. - Красивая, умная, храбрости не занимать… Обучена магии, но явно не волшебница, эти колдуют налево и направо, и даже зад подтирают чарами. Руки из нужного места, ноги тоже, танцевать умеет и любит, пользуется обалденными духами. И при этом - очень одинокая, - Нина задумчиво посмотрела на Гвендолин.
- Какое великолепное досье, - с сарказмом заметил Виатта, закатывая глаза. - Хоть сейчас к делу подшивай и в детективное агентство… О, кстати!..
- То же самое, вид сбоку, только вычти магию.
- Что, и обалденные духи - тоже?
Нина фыркнула.
- Ага, а еще чулки с подвязками… Так, - она мигом оценила густо покрасневшего Виатту и покачала головой. - Не хочу ничего знать!
- Проехали… Блондин?
- Та еще наседка, хорошо, хоть не истеричка, - Нина вдруг сощурилась. - И очень боится смерти. Не своей, а чужой. Врач при этом. М-да…
- Гиперкомпенсация, - загробным гласом припечатал Виатта. - Мальчик?
- Потенциал - неплохой, кошатник - отпетый, дури - до дури, - отрапортовала Нина.
- Тот еще зоопарк.
- И мы в нем - экспонаты.
- Зато не в клетках, - ухмыльнулся Виатта, сверкая глазами. Они обменялись понимающими усмешками.
- Зато как свиньи - на бойню, - цинично заметила Нина, прикладываясь к фляжке с кровью.
- А что, смерть - дело добровольное.
- Да-да, расскажи об этом нежити.
- Вы хотите об этом поговорить? - светским тоном уточнил жрец. Нина расхохоталась.
- Нет уж, давай лучше поговорим о любви. Например, о любви к ксенофилии.
- Ты не говори, а действуй, а то уведут твою девочку, - Виатта кивнул на Гвендолин. Айнарэ что-то говорил ей на ушко, а она мило краснела и хихикала. - Вот где ксенофилия-то тогда начнется…
- Что за грязные инсинуации?
- Ну, как хочешь, - Виатта равнодушно пожал плечами. Нина зыркнула на него, но вдруг встала и лихо переместилась в круг у костерка.
- Вы хотите поговорить о ксенофилии?..
Народ воодушевленно захохотал. Виатта скрыл усмешку за отворотом воротника - а все-таки быть Возрожденным не так уж и плохо. Может, он что-то и не понимает в том, что видит, но кое-что все-таки видит и даже понимает.
И, пожалуй, это кое-что даже небезнадежно.
«А что?» - подумал Виатта. - «Разделенная на двоих смерть тоже романтика!»
Аура Гвендолин, словно в подтверждении, полыхнула яркими искрами.
«Совет да любовь, девочки. Совет да любовь».

Нина/Гвендолин

Бонхард развлекался, что называется, от души. Пока компания добровольцев-смертников пробиралась по его закоулкам - приключений огребали в полный рост, и не всегда веселых. Зато стоило устроиться на привал - так пожалуйста, тишина и спокойствие, как по заказу.
- Эстебана бы сюда, - посетовала однажды Нина, когда они, измотанные в хлам, продрались по переулкам очередной версии древнего Города и отыскали какое-то святилище. Удивительно, но даже здесь, во временной каверне невероятно глубокого прошлого, святилище это дарило покой, умиротворение и сохранило в себе мощную защиту от всякой нечисти. Вопроса, где разбивать лагерь, даже и не возникло.
- М-м-м… - глубокомысленно промычал Айнарэ, почему-то дернувшись на упоминание исследователя.
- Он лучше всех знает эти подземелья, - пояснила Нина, разглядывая убранство храма. - Хоть сказал бы, что за логика такая у Бонхарда! То нас в хвост и гриву, то пожалуйте, гости дорогие!
- Выберемся - спросим, - пожала плечами Гвендолин. Ответное хоровое молчание «если выберемся» так и грохнуло в тишине.
- Обязательно, - пообещала Нина, оценив задумчивые взгляды спутников. - А недурно, недурно…
Вкус у древних горожан определенно был. Своеобразный.
Стены храма украшала тематическая резьба откровенно порнографического содержания - изображенные на ней люди задорно трахались во всех мыслимых и немыслимых позах. Нина даже присмотрела несколько вариантов, до которых сама бы не додумалась никогда, и решила, что при возможности надо будет опробовать.
Остальные реагировали на такую энциклопедию секса по-разному. Виатта и Майлз смущенно отводили глаза, эльфы похмыкали, но от комментариев воздержались, Гвендолин краснела, но оглядывалась с затаенным интересом.
В любой другой компании тут же бы посыпались пошлые шуточки, но их экспедиция просто-таки демонстрировала чудеса взаимной вежливости. Хотя Нина крепко подозревала, что тут у каждого есть свой резон не развивать тему от греха подальше, и даже с ходу могла набросать спутникам по диагнозу.
Майлз все-таки еще ребенок. Темой, может, и интересуется, но говорить о таком стесняется, - что взять с девственника?
У Виатты свежи воспоминания о собственных эротических похождениях, крайне далеких от романтики Казановы - маньяком он был именно что сексуальным. Не насильником, конечно, но…
Айнарэ явно ничего нового для себя не видел. А если и видел, то не удивлялся и хладнокровно игнорировал провокационные картинки - профдеформация, не иначе, медики они все такие, на голову стукнутые.
Вайрэ который уже день не вылезал из глубоких раздумий, и на внешние раздражители вообще реагировал слабо. Нина на всякий случай старалась не выпускать его из виду, справедливо полагая, что часть этих раздумий направлена на Виатту, и черт его знает, к каким выводам придет несостоявшаяся жертва маньяка.
А вот Гвендолин… Вот тут было куда интереснее. Уж больно интригующе краснела девушка - неужели тоже девственница? А по ней и не скажешь!
- Выглядит заманчиво, - заметила Нина, подходя к Гвендолин. Та зачарованно разглядывала барельеф, изображающих двух дам в порыве животной страсти. - Нравится?
- Не имею понятия, - ровно ответила Гвендолин, стрельнув глазами. - Никогда не пробовала.
- Это поправимо. Как ты относишься к ксенофилии?..
- Тентакли не в моем вкусе.
- А к некрофилии? - Нина с намеком поиграла бровями.
- Насколько мне известно, либидо у нежити отсутствует, - хмыкнула Гвендолин, с интересом на нее покосившись.
- В хорошей компании - и секс удовольствие!
- Просто секс - неинтересно, - глаза Гвендолин вдруг потемнели, и отчетливо пахнуло летней грозой. - Мне бы хотелось… погорячее.
Нина с восхищением присвистнула.
- Ты знаешь толк в разврате!
Гвендолин улыбнулась, и, как ни в чем не бывало, отступила к остальной компании, уже разжившейся горячим чаем.
«Вот это женщина!» - оценила Нина, чувствуя, как разгорается жаркий охотничий азарт. - «Надо брать, пока дают!»

Храм оказался не только пособием по порнографии. В соседней от лагеря зале обнаружился и гигантский бассейн, наполненный чистой, удивительно мягкой, и, что особенно приятно, - теплой водой. Видать, сюда выходил горячий источник, и компания приключенцев с энтузиазмом приняла предложение отдохнуть подольше. Помыться, постираться, просто поплескаться от души…
- Дамы, вперед!
- Э, нет, - Нина окинула народ проницательным взглядом. - Сначала - Майлз. Потом Виатта.
- Это почему?
- Ваша очередь дежурить по жратве! А мы с Гвендолин последние. Девочкам требуется много времени.
Народ похмыкал, но согласился.
Возвращались от бассейна счастливыми и изрядно посвежевшими. Мантия Виатты, успевшая превратиться из белой в грязно-серую, снова засияла белизной, и даже изображение солнца на оплечье, казалось, замерцало золотым. Правда, тут-то и выяснилось, что мягкая вода - это, конечно, приятно… Но вот последствия от нее местами непредсказуемые.
- …И твою налево мордой об косяк! - эмоционально высказался Вайрэ под громкий ржач брата. Виатта поддержал его солидарным мрачным молчанием - волосы у обоих стояли дыбом.
- Не вздумайте обстригаться! - крикнула им Нина, оценив задумчивые взгляды в сторону ножей. - Мне нравятся патлатые мужики!
- А патлатые девочки? - негромко поинтересовалась Гвендолин, подходя сзади.
- И особенно - патлатые девочки, - ухмыльнулась Нина. - Потереть тебе спинку?
- Обязательно, - мурлыкнула Гвендолин. - Это даже не обсуждается.

- Ты красивая, - заметила Нина, с удовольствием наблюдая, как Гвендолин скидывает с себя одежду. В приятном интимном полумраке ее кожа, казалось, неярко сияла, румянец заливал щеки, а весь кураж куда-то испарился, уступая очаровательному смущению.
- Правда? - несколько неловко спросила Гвендолин, прикрывая грудь ладонями.
- Иди сюда.
Тихо плеснула вода. Нина, ухмыляясь, притянула девушку к себе и провела руками по изгибам бедер. Гвендолин прикусила губу.
- И какие же развратные извращения любит такая роскошная женщина?
- Я даже не умею целоваться, - вдруг тихо призналась Гвендолин. И подняла на Нину сияющие глаза: - Научите меня, госпожа!..
- О-о-о! - ухмылка Нины стала шире. - Ты же будешь послушной девочкой?
- Я буду твоей девочкой… если ты мне позволишь.
- Ты же понимаешь, что я тебя не отпущу?.. - Нина прикусила Гвендолин за ушко. - Ни сейчас… - легкий поцелуй в шею. - Ни потом, - Нина прижалась к мягким, удивительно сочным губам. - Такие женщины на дороге не валяются!
- Вот и не отпускай, - глаза Гвендолин снова опасно потемнели. По телу прошла дрожь предвкушения - столько скрытой силы было в этом взгляде. Нина с восхищением выдохнула.
- Тогда урок первый, - промурлыкала она, подхватывая Гвендолин под бедра и заставляя откинуть голову. - Но сначала - пометим территорию…
Ответом стал тихий, прерывистый вздох - понятное без слов согласие на все времена.

Когда они вернулись к костру, народ уже успел и чаю попить, и поужинать, и теперь сидел вокруг пляшущего волшебного пламени в неожиданно уютном молчании.
Майлз, уставший за условный походный день, спал, завернувшись в одеяло. Под боком громко мурчала Пуппи, одаривая спутников хозяина снисходительным прищуром, и изредка дергая хвостом. Виатта задумчиво пялился в пространство, явно пребывая где-то в дальних далях собственного разума. Вид у него был донельзя забавный: вставшие от мягкой воды дыбом кудри поднялись вокруг головы рыжим ореолом, и жрец напоминал экзотический одуванчик.
Нина едва сдержала порыв потрепать его по волосам - Виатта бы не оценил.
- Палишься, детектив, - хмыкнула она вместо этого.
- М-м-м? - Вайрэ откровенно млел под расческой, развалившись у брата на коленях. Нина подумала, что не будь Айнарэ ему родственником, детектива можно бы было брать тепленьким и на все согласным, отдался бы без возражений - уж больно рожа довольная.
- Чешись, чешись, не отвлекайся!
- Мгм-м-м…
- А если за ушком тебя - замурлыкаешь?
- Прокляну.
Гвендолин тихо фыркнула, устраиваясь у Нины на плече. Теплая, уютно размякшая после купания, она была такой соблазнительной, что Нина чуть не потребовала продолжения банкета. И гордо усмехнулась, прижимая к себе свою законную добычу.
«Это кто еще тут добыча», - ехидно (но довольно) подумала Гвендолин, уловив вскользь мысли Нины. - «Ты поставила богиню на колени, но и боги своего не упускают!..»
И уж тем более - не упускают тех, кого любят. Когда-нибудь Нина это поймет, а сейчас - пусть наслаждается своей победой, что так тщательно была спланирована проигравшей стороной.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

@темы: АУ, Гвендолин, фемслеш, гет, слеш, Мэри Сьи, Вайрэ Вильранен, Виатта, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Айнарэ Вильранен, Майлз Ардавар, Нина Щекочихина-Крестовоздвиженская

---

Эпиччский загул братцев-эльфов

[Куруфинве Феанаро]

Очередное путешествие в Бонхард закончилось до обидного быстро. Интересный тоннель, на который Эстебан давно облизывался, попросту обвалился, так и не дождавшись своего исследователя.
- Ну, нет худа без добра! - рассудил Эстебан, подавив разочарование. Значит, не судьба. Впрочем, учитывая известную изменчивость Бонхарда, шансы попасть в этот проход сохранялись - не сейчас, так потом, но рано или поздно тоннель вновь откроется. Среди городских спелеологов подземная аномалия считалась живой, по-своему разумной, и не чуждой личных симпатий-антипатий. Понравится гость? Может не волноваться - и твари его стороной обойдут, и заблудиться не грозит, а то еще какая скрытая пещера вдруг отыщется. Не понравился? Ну, что ж, покойся с миром, коли не хватит везения вовремя вырваться из тоннелей Бонхарда.
Эстебана городская подземка почему-то любила. Он побывал там, где другим ход был заказан, видел многое, да и вообще чувствовал себя вполне комфортно. И за такое отношение тоже платил добром, чутко реагируя на все тонкие (и не очень) намеки Бонхарда. И не ломился туда, куда его почему-то не пускали.
Поэтому, беззлобно посетовав на стечение обстоятельств, Эстебан послушно выбрался наверх - аж на неделю раньше запланированного срока. Свободного времени внезапно оказалось с избытком, и Эстебан решил провести его в свое удовольствие.
И почему бы не в постели с шикарным любовником?

Вот только смертные предполагают - а боги располагают. Когда Эстебан не смог дозвониться до Айнарэ вечером, то просто пожал плечами, справедливо рассудив, что тот попросту занят.
Когда он и сутки спустя не получил ответа ни на звонки, ни на смс, Эстебан начал волноваться.
Еще день спустя Эстебан выяснил, что молчит не только телефон Айнарэ, но и мобильник его брата. Прикинув, куда эти двое могли запропаститься, и сообразив, что все варианты крайне невеселые, Эстебан перепугался всерьез. Врач, конечно, профессия мирная… если к ней не прилагается родственник-детектив, у которого в личных врагах ходит весь городской криминалитет.
Но - кто их знает, этих эльфов? Все-таки в Городе они пришлое население, да и сам Айнарэ не скрывал, что как только их родное измерение придет в себя после катаклизма, они туда вернутся. Возможно, произошли какие-то положительные подвижки?..
Теряясь в догадках, Эстебан вдруг вспомнил, что среди его знакомых все-таки есть кое-кто, кто уж точно осведомлен о делах Зеленого Квартала - жрец этот, протеже Нины. Но и Виатта оказался не в курсе, куда пропали аж двое эльфов сразу:
- Мне никто ничего не говорил, - признался он, устало глядя на Эстебана.
- Трое суток ни ответа, ни привета! Это у них что, нормальное явление?
Виатта покачал головой.
- Та-а-ак… а ты звонить им пробовал? Нет? - Эстебан неимоверным усилием воли сдержал прочувствованный фейспалм. Да уж, высокие, высокие отношения - вроде-бы-как твой собственный парень пропадает без вести, а ты, жрец, и в ус не дуешь? Очаровательно. Но влезать в чужие жизни дело гиблое, да и Эстебана куда как больше интересовала судьба Айнарэ. - Так позвони, чтоб тебя так и разэдак!
И вновь - безрезультатно. Вот тут Эстебан сплюнул, выругался и помчался в полицейское управление, где и выяснил, что там о пропаже уже знают. Вот прямо с утра и знают: понедельник, конечно, день тяжелый, но если сотрудник не заявляется под ясны очи начальства и на звонки не отвечает, то его тут же объявляют в розыск. Просто потому, что у служителей закона действительно слишком много врагов, а значит - реагировать следует немедля. А то мало ли…
На душе потяжелело окончательно.

Ближе к вечеру все-таки стали известны кое-какие подробности. Их Эстебану нашептали на ушко по старой дружбе, и спокойствия они не прибавляли ну никак.
Для начала, братья выпросили себе отгулы на пятницу и выходные, отговорившись семейными обстоятельствами.
В четверг вечером их видели в Квартале, ранним утром пятницы - у межмировых порталов. Судя по всему, понесло эльфов на родину - в проклятый Гванадел, но что они там оба забыли?.. Вопрос небезынтересный, учитывая их экипировку - военно-полевые черные туники и оружие. Ладно, предосторожность лишней не бывает, но от такой предосторожности начинало неприятно сосать под ложечкой. Что за нужда заставила рисковать жизнью?!..
И вот на этом-то след и обрывался. Добрались ли они до руин города, не добрались, и в Гванадел ли вообще направлялись - неизвестно. Родственников в известность не поставили, друзей тоже, мобильники бросили дома (и вполне логично - связь между мирами не брала) - и буквально растворились в пространстве.
Настроения в Квартале царили самые мрачные, Эстебан порывался помчаться лично вытаскивать братцев из беды за шкирки, но его удержали - к утру вторника не выдержали сами эльфы и принялись снаряжать поисковый отряд.
«Ну, только вернись мне живым! Только вернись!» - думал Эстебан, начищая собственное оружие. - «И вот черта с два я тебя куда отпущу!..»

Несколькими днями ранее. Вечер среды.

Дверь хлопнула с такой силой, что уши заложило.
- Дебилы! - прорычал Айнарэ, проносясь мимо заинтригованного брата к себе в комнату. - Придурки!
- Начальство или благодарные пациенты?
- Все! Все, мать их! И конца-краю этому не видно!
- Тебе чаю или чего покрепче?
- Яду, и побольше! - рявкнул Айнарэ, со всего размаху въезжая по стене кулаком. Последовала образная тирада с детальным описанием анатомических особенностей всяких «идиотов», их нетрадиционно-сексуальных связей с разумом, логикой и здравым смыслом, отдельно досталось белохалатным коллегам.
- Сил моих нет! - кратко подытожил Айнарэ, закончив облегчать душу. - Нет, я так больше не могу… - он вдруг обмяк, съезжая по стене на пол, и уткнулся носом в колени - явно в полном отчаянии.
- Рассказывай, - коротко приказал Вайрэ, усаживаясь рядом. - То, что все - криворукие дебилы, я уже понял. Давай подробности.
- А тебе бы все хиханьки! - огрызнулся брат. - Новости, что ли, не слышал?
- Убийства, изнасилования, ограбление…
- …И один несчастный случай. Автобус тут с эстакады навернулся.
- О…
- С детьми.
- Ох.
- Их к нам в отделение, - Айнарэ начало потряхивать. - А там высоко было лететь, еще везли с собой что-то магическое… Оно от удара и рвануло. Кто не в фарш, тот - обрубок, кто совсем обрубок - тот шашлык, там еще и полыхнуло… А я ж не педиатр!.. А хрен там, «Скорая» кинула выживших туда, куда довезти успевала, мы ближе всех оказались…
Когда выживших удалось оттащить от края смерти и стабилизировать, встал вопрос о транспортировке в детскую больницу. И тут вдруг уперлись все: педиатры заявили, что состояние пациентов аховое, никуда их таскать нельзя, лучше сами врачи прибегут и оборудованием поделятся. «Скорая» с энтузиазмом согласилась, мол, нельзя ни в коем случае, хотя Айнарэ утверждал, что очень даже можно и нужно было, просто экстренники перестраховались.
И естественно, весь последующий ад лег на плечи дежурной смены отделения травматологии при кафедре военно-полевой медицины.
Реанимация. Экстренные операции. Снова реанимация. Захлебнувшаяся потоком срочных анализов лаборатория. Токсикологи, разговаривающие исключительно матом, - нечто магическое в автобусе оказалось еще и ядовитым. Лихорадочное воссоздание в памяти лекций по педиатрии. Растерянные педиатры, которые в жизни не сталкивались с таким кошмаром…
- Они умирали у меня на руках, а я ничего - НИЧЕГО! - не мог сделать! - Айнарэ уже почти кричал. - Даже облегчить состояние! Магию - отторгают, на анальгетики - аллергия у всех поголовно, спасибо яду…
Он замолк, сверля невидящим взглядом пространство.
- А у тебя что? - после долгой тяжелой паузы.
- Фигня всякая.
- Угу, зубы-то мне не заговаривай… - Айнарэ одним ловким движением выхватил из шевелюры брата почти незаметную заколку. - У-у-у… как все запущено. Спал-то когда?
- Не важно, - попытался отмахнуться Вайрэ, но сдался. Круги под глазами выдавали его с головой. - У меня все так же, тем же и по тому же месту.
- М-м-м… без подвижек?
- Ты что, хочешь об этом поговорить?
- Я хочу отвлечься. А ничто так не отвлекает, как чужие проблемы, сразу чувствую себя любимчиком судьбы.
- Шуточки у тебя… кладбищенские.
- Так и работа невеселая.
- Закатим синхронную истерику, то-то родители удивятся, - фыркнул Вайрэ. - Кстати… Насчет отвлечься. У тебя трындец, у меня кошмар, жизнь - боль, все - тлен… Давай действительно отвлечемся. Психанем, так сказать, с размахом.
- Тащи сервиз.
- Есть идея получше: напьемся. В сопли. До зеленых гоблинов перед глазами. Так, чтобы море по колено и на все плевать. Проржемся, прорыдаемся, будет, что вспомнить… Ну, на худой конец, окажется, что наши нынешние проблемы - фигня вопрос по сравнению с тем, что наворотим.
Айнарэ задумался. В последний раз они оба напивались… давно напивались. Как бы не на пятую годовщину падения Гванадела. Нервы сдали после того, как родня вдруг разговорилась и стали вспоминать, как это, собственно, было - помянули погибших, еще раз поругались из-за прорванных оборонительных рубежей, обсудили что только не. Вот и нахлынуло.
А сейчас… А что - сейчас? На душе у обоих премерзко, оба вымотались так, что проще сдохнуть, чем терпеть дальше, до нервного срыва осталось всего ничего. А срываться никак нельзя. Так почему бы и не напиться?
- Гулять, так гулять, но как бы нас на подвиги не понесло! Город-то маленький…
- Значит, будем гулять не в Городе.
- А где?.. Что, в Гванадел сунемся? На костях?.. Э-э-э, нет, братец, я в таком не участвую! - Айнарэ аж передернуло.
- Зачем в Гванадел, умник! - закатил глаза Вайрэ. - У нас что, кроме Гванадела городов не было? Деревень там с тавернами? Найдем, куда пристроиться.
- Можно.
- Нужно! Бери отгул с пятницы по понедельник, нашим скажем, что пойдем Звезду проведать… Ну, если что, вали все на меня. Мол, в голову ударило, любовь-морковь и все дела, а ты за компанию потащился.
- То есть, как обычно, - кивнул Айнарэ. - Договорились!..

…Родной мир встретил их запахами зимы, морозом и промозглым ветром. Переглянувшись и негласно решив, что свидетели сейчас точно не нужны, братья по внутренней сети порталов добрались до предгорий Седых Хребтов, откуда пешком, по полузаросшим кустарником тропинкам, вышли к одному из форпостов. Когда-то здесь кипела жизнь: выдолбленная в сером скальнике крепость не только защищала торговый тракт, но и призвана была принять удар на себя, случись атака с материка. Сразу за ней открывалось ущелье, метко названное «дорогой жизни», и уже за ним раскидывалась долина реки Итиль, что впадала в холодное северное море. И вот там, в крайних отрогах Седых Хребтов, когда-то сиял белоснежными стенами гордый город Гванадел…
- Из мрачной глубины веков вставал, сияньем озаренный, самой Аннен благословленный, рабов не знавший и оков… - негромко пропел Вайрэ, с тоской глядя куда-то вдаль. - Из песен северных ветров рожден, никем не покоренный, он, Гванаделом нареченный, проклятье вечное врагов…
- Не трави душу, - буркнул Айнарэ. - И так идем травиться!
- Ну, не насмерть же…
- Еще бы насмерть! А ты уверен, что здесь никого нет? - Айнарэ скептически окинул взглядом стены крепости, кажется, вполне себе безжизненные.
- Обижаешь, братец! Сюда раз в полгода погранцы заглядывают, и то ненадолго. Воздух тут давно уже не целебный, а травиться кроме нас идиотов нет… - в отвесной скале вдруг проступила каменная створка двери. - Эй, есть, кто живой?! - крикнул Вайрэ внутрь и прислушался. - Поляна свободна!..
Заброшенный форпост оказался не настолько заброшенным, как показалось сначала. Защитная магия все еще пульсировала в стенах, кое-какие плетения явно были новыми, имелась даже мебель - вполне себе удобная, простая и по-армейски непритязательная.
Но особенно порадовала набитая дровами поленница.
Разведя в огромном камине огонь и пристроившись рядом в деревянных креслах, братья достали из своих заплечных мешков по первой маленькой стеклянной флажке. Это было самое ядреное пойло из всех, что делали в Городе, и уж если напиваться, так нечего мелочиться.
- М-м-м… а ничего так, - оценил Айнарэ, мужественно не скривившись.
- Главное, начать, потом будет пофигу… Первый глоток - не чокаясь, молча, за павших, второй… Ну, за что пьем?
- Давай за нас, - со вздохом предложил Айнарэ.
- Тогда сразу и за тех, кто с нами.
- Хороший тост…
Выпили. Помолчали. Посмотрели друг на друга. Пойло и впрямь оказалось неплохим - с третьего глотка уже захотелось поговорить о самом наболевшем.
- Ну, давай. Жалуйся! - Вайрэ приглашающе взмахнул рукой. - Кто козел на повестке дня?
- Эсти.
- Чего-о-о? Вы ж нормально вроде?..
- Зато вы - ненормально! - Айнарэ скрестил руки на груди, возмущенно сверкая глазами. - Чего не поделили? Он на тебя волком смотрит, ты на него с полной взаимностью…
- А-а-а, - Вайрэ расслабленно откинулся на спинку кресла. - Так тебя не поделили!
- Это в смысле?!
- А в прямом. Так, давай еще по глотку… Что там? За любовь, чтоб ей пусто было!.. В общем, этот твой Эстебан тебя ревнует. Почему-то ко мне.
- Ну-у-у, возможно, мы и впрямь много времени вместе проводим, но это как бы объяснимо…
- Угу, необъяснимо. Нина мне как-то на ушко нашептала, что Эстебан страстно возжелал отбить тебя у меня, - тут Айнарэ поперхнулся и закашлялся. - А когда я ему сказал, что инцест у нас как-то не принят, он, похоже, не поверил…
- И действительно, с чего бы…
- Не принят?
- Не поверил! - Айнарэ с донельзя ехидной ухмылкой приложился к фляжке. У родителей они и впрямь получились двумя цветовыми крайностями, что, собственно, и служило внутри семьи объектом вечных хиханек на предмет выяснения родства - к усталому возмущению самих родителей.
И взаимных подколов, не без этого. Так, Айнарэ был наречен «бледной немочью» (лично братом) и «истинным дитем Севера» (по утверждению поэтически настроенного отца). Вайрэ называли «жертвой монохрома», или, если уж пробивало на высокий стиль, «мечтой дальтоника».
- Ничего, я убедил.
- М-м-м, зная тебя…
- Вот именно. За что на этот раз?
- За наши потрепанные нервы. Твоя очередь. Кто козел?
- Похоже, что я, - Вайрэ моментально помрачнел и одним махом осушил фляжку до дна. - А вот и опьянение, уже вкуса не чувствую…
- Не увиливай. Что за самобичевание?
- Знаешь, у меня такое ощущение, что Виатта… ну, как бы так выразиться… Ответил мне из чувства вины. Он все с собой позволяет делать…
- Без подробностей!
- В общем, все, - опомнился Вайрэ, доставая новые фляжки. - Ни разу ни в чем не отказал. Ну, не считая предложений остаться на ночь, а вот в остальном… Ей-богу, это же просто ненормально! Я и вопросы ему провокационные задавал, и… - он махнул рукой. - Без возражений. Поразительная покорность.
- Ну, может, ты офигительно хорош? - попробовал подбодрить Айнарэ. Встретил полный тоски взгляд, осекся, и качнул головой: - Не понимаю.
- Сам посуди. Я ему предложил встречаться - он согласился. Даже не спросил, какая муха меня укусила, и хорошо ли я подумал, учитывая наше прошлое. Все мои начинания - пожалуйста, а сам инициативы не проявляет. Ни о чем особенно не расспрашивает. На контакт первый не идет. Я как-то эксперимента ради попросил одного нашего криминалиста поприставать ко мне на публику в лице Виатты, думал, может, приревнует хоть… А фига.
- А он в тебе уверен…
- Да полно уже обманываться! Айнарэ, у меня сложилось четкое впечатление, что мне попросту отдались на растерзание из хрен его знает, каких побуждений! И я, получается, этим воспользовался. Ну, и кто я после этого?
- Наивный влюбленный идиот, - честно ответил Айнарэ. Голова начинала кружиться, мир казался простым и логичным, разгоралась жажда деятельности.
- Вот именно… И что мне делать?
- Или ты себя накручиваешь, или дело швах, - Айнарэ попытался мыслить трезво. - Но совет один: отстань от Виатты. Не отталкивай, но и не навязывайся.
- Тогда выпьем за работу, - мрачно усмехнулся Вайрэ, салютуя фляжкой. - Это стопроцентно взаимный церебральный секс и полные неожиданностей отношения.
- И последнее убежище, когда идти больше некуда…

оОо

Разрушенный Гванадел производил тяжкое впечатление. Снег здесь лежал вперемешку с пеплом, некогда белые стены обуглились, местами даже оплавились. Острые зубцы разрушенных башен вспарывали низкое, свинцовое небо, но хуже всего была тишина. Гулкая, могильная тишина, от которой нехорошо звенело в ушах и отчаянно хотелось сбежать подальше.
Ядовитый воздух. Взвесь пепла, норовящая уничтожить легкие и глаза. То тут, то там торчащие из-под серого снега черные кости. Неестественно яркие блики на брошенном оружии. И каким-то чудом уцелевшая здесь статуя прекрасной девы, пережившая и яростные атаки, и огненный шторм, и сносящий все на своем пути взрыв…
- Уважаемая Йаванна, вы уверены?.. - хрипло спросил Эстебан, давясь кашлем. Эльфы мрачно, но быстро скользили по руинам, целенаправленно следуя одной им ведомой дорогой. Все в черном, с вышитыми на груди серебристыми звездами, они удивительно гармонично выписывались в окружающий тоскливый пейзаж и при этом казались неестественно-живыми.
Жуткое сочетание.
- Я не уверена, - спокойно ответила Йаванна, даже не оборачиваясь. - Я знаю!
Эстебан только головой покачал.
Знакомство с родителями Айнарэ произошло совершенно не так, как хотелось бы, уж больно страшно было за судьбу пропавших. Но и скандала никакого не вышло, к большому облегчению Эстебана.
Правда, с того момента его участие в спасательной экспедиции даже не обсуждалось…
- Уж не обессудьте, но тут страшно, - честно сказал Эстебан, невольно ускоряя шаг. - Сюда и добровольно разве что по сильной нужде тащиться!
- Эстебан, вы хорошего мнения о моих сыновьях, - хмыкнула Йаванна, сверкая темными глазами. - Ну, как минимум, об одном из них. Но вы явно не представляете, на какие глупости они оба способны. Прогулка в Гванадел, боюсь, может считаться очень даже адекватным и логичным решением…
- Не уверен.
Йаванна только хмыкнула. Эстебан мрачно вздохнул.
Они еще немного попетляли, и вышли к сравнительно целым стенам внутреннего укрепления. Ворота были вывернуты и разломаны, одна из створок сиротливо лежала неподалеку. Но, по сравнению с остальным городом, здесь шрамов войны было меньше.
Над Эстебаном возвышалась та самая, ставшая легендарной, Цитадель. Устоявшая в боях, не сдававшаяся до последнего, непокоренная, но - опустевшая и мертвая.
- Дайте руку, - приказала Йаванна. - Дальше для вас без приглашения хода нет.
- Это и есть Купол?
- Он самый.
От хитросплетений защитной магии волосы вставали дыбом, а кончики пальцев начало неприятно покалывать. Эстебан невольно поежился, но любопытство оказалось неистребимо - да и посмотреть здесь было, на что. Высеченные в толще камня здания украшала хитрая резьба, то тут, то там попадались изящные статуи, а кое-где он углядел и характерную рунную вязь.
- Красиво.
- Благодарю.
Экспедиция торопливо вошла под своды какого-то… храма, наверное, судя по сдержанной строгости архитектуры и той самой особенной атмосферы, что окружает все светлые места. Прошли по гулким залам, спустились куда-то вниз, похоже, что под самый город. Видать, в символический фундамент Гванадела: Эстебан заметил, что на стенах появились барельефы, изображающие незнакомые исторические события.
В целом сюжеты угадывались и без дополнительных пояснений. Вот какой-то венценосный эльф дает отмашку на постройку города, вот воины отражают нападение дракона, а вон и маги, колдующие над звездой. Нет - Звездой, той самой, что тысячелетия хранила Гванадел и которая стала его погибелью.
Чем ниже спускались, тем все более искусными становились барельефы. Лица изображенных на них эльфов приобрели индивидуальность, просматривались малейшие детали одежды. А потом на смену барельефами пришли картины, от которых невольно захватывало дух. Эстебан в упор не знал, что за личности на этих картинах вершат некие подвиги, но восхитился мастерством исполнения.
…И, конечно же, на последнем каменном полотне художники изобразили само падение Гванадела.
Эстебан невольно притормозил. Вот, значит, как оно выглядело… Чад, бушующий от горизонта и до горизонта пожар, несметные полчища и людей, и неведомых тварей, гибнущие защитники, багровые от пролитой крови улицы… На зубчатой стене Цитадели вдруг обнаружилась знакомая фигура - надо же, Йаванна, вскинувшая над головой меч! Так вот кто обороной командовал!..
А вот и сама Звезда, раскалывающаяся под ударом клинка и бьющая нестерпимым, выжигающим все живое светом. И этот, как его там… Вайрэ.
Айнарэ, конечно, рассказал Эстебану, чем прославилась их семья и за что конкретно не любят его брата. Но одно дело - слушать, другое - практически видеть своими глазами! Вот вопрос - как Вайрэ выжил-то после взрыва, в самом эпицентре же оказался…
- Твою мать! - лаконично высказалась Йаванна, прерывая размышления. Эстебан обернулся… и замер, не веря своим глазам.
Огромная круглая зала с куполообразным потолком - та самая, где некогда хранилась Звезда, - была озарена неярким сиянием, исходившим от небольшого, буквально в кулак величиной, кристалла. Или уже не кристалла? В любом случае, субстанция казалась живой, не то пламя такое, не то снятая с небосвода звездочка.
Судя по лицам эльфов - вполне конкретная такая звездочка.
- Как и нахрена?! - тишина взорвалась отчаянным воплем. - Впрочем… ничего не хочу знать!!!

оОо

- Ну, нифига ж себе нажра-а-а-а-а-ались… - скорбно тянул Айнарэ, развалившись на ледяном полу. - А ты говорил, что в Гванадел не пойдем…
- Я это говорил, когда был трезвый, - Вайрэ бродил кругами, собирая последние осколки Звезды и сваливая их в аккуратную кучку по центру залы. - Так, братец, вставай… Простынешь - твой Эсти мне голову открутит.
- Какое там, в моем спирте крови не обнаружено, - вяло отмахнулся тот. - А температура замерзания спирта…
- Ай, пофиг! Вставай, поможешь.
Айнарэ честно попытался встать. Не вышло. Ни с первой, ни со второй попытки, а третья и вовсе закончилась тем, что на пол грохнулись уже оба.
- Хорошо, что меня Эсти не видит, - резюмировал Айнарэ, спихивая с себя брата и тут же пристраиваясь у него на плече. - И еще долго не увидит. А когда увидит, я уже буду трезвый, и тогда…
- Без подробностей, пожалуйста… - Вайрэ помотал головой. - Вставай. Поможешь.
- С чем помочь-то? - Айнарэ нещадно клонило в сон, и все попытки растормошить начинали откровенно раздражать.
- Я тут чего подумал… Смотри, удалось же мне парой осколков Дом Солнца восстановить? А тут-то осколков больше!
- Ты хочешь восстановить Гванадел?! - Айнарэ распахнул глаза от неожиданности. Где-то на краю сознания мелькнула здравая мысль о том, что это невозможно и вообще крайне опасно, но энтузиазм Вайрэ оказался слишком заразительным.
- А что мы теряем?! Получится - ай, да мы, ай, да молодцы! Не получится… Ну, покажу тебе классное светопреставление. Оно так красиво сияет…
- Ты ж не маг? А впрочем, пофиг, Дом Солнца - это аргумент.
И, будто бы услышав, сквозь круглое отверстие в куполе и толще скалы над ними действительно побился луч упомянутого светила.
- Точно - аргумент. Ну, погнали…

оОо

Эстебан уже ровным счетом ничего не понимал. Из Гванадела они рванули через порталы куда-то на вершину заснеженного гольца, но на подходах обнаружили, что тропу завалила сошедшая лавина. А заодно из снега выкопали черную ленточку с тонкой серебряной вышивкой - точно такую же, которой перевязывал волосы Айнарэ.
- Они живы, - уверенно говорила Йаванна, демонстрируя связной кулон на шее. - Однозначно живы.
- Но на кой их понесло сюда? Под лавину?!
- Найдем - вместе выясним…

оОо

- Упс! - высказался Айнарэ, когда им на головы полетела искрящаяся снежная волна.
- Действительно - упс… Прыгаем!
В чью пьяную голову пришла идея прокатиться с горочки покруче на огромном тролльем щите - они и сами уже не помнили. Но щит откопали у развалин внешних стен, честно дотащили его до выбранной «горочки» - отрогу Хохочущего Перевала, знаменитого своими камнепадами и лавинами, - даже забраться успели почти на самую вершину…
- Мы ж так протрезве-е-е-е-ее-е-е-ем! - крикнул Вайрэ, вцепляясь в плечи брата, взявшего на себя управление щитом.
- Или умрем веселыми! - захохотал Айнарэ в каком-то шальном кураже. Игра «догони меня, лавина» пугала настолько, что бояться никаких сил не было - только ржать и подгонять щит магией. За спинами грохотала снежная взвесь, впереди - отчаянно-крутой склон, яркое солнце било прямо в глаза… Смертельная красота, от которой дух захватывает и остается только одно направление: вперед.
И будь, что будет.
- Проскочим!
- Не проскочим!
- Проскочим!
- Нет!
- Держи-и-и-и-и-ись!.. - обломок льда вдруг ослепительно полыхнул в солнечных лучах, ударив прямо по глазам. Айнарэ инстинктивно дернулся, и, наверное, именно это их и спасло - щит занесло в сторону, прочь от лавины. - Ой… ну, тоже вариант…
Они скатились в снег, тяжело дыша и с восторгом глядя на проносящуюся мимо белую взвесь.
- Ха! А ты в меня не верил! - победно вскинул кулак Айнарэ. От бешеной гонки волосы у него растрепались, скрепляющая их ленточка куда-то соскользнула, но внимания на это никто не обращал - адреналин вперемешку с алкоголем дико кружил головы.
- О, Всевышний!.. - патетически завопил Вайрэ, вздымая руки к небу. - О, великая Аннен! Никогда не думал, что скажу это… - он округлил глаза и страшным шепотом признался: - Вот теперь я верю, что ты - мой брат!
И тут же рванул вниз по склону от раздраконенного таким заявлением Айнарэ.

оОо

Поисковая экспедиция задумчиво разглядывала погром на побережье. Орочья деревня и орочьи же корабли мирно догорали, кругом царили форменный бардак и эталонная разруха. Обычное, в общем-то, зрелище для этого измерения…
Если не считать рисунка подозрительно знакомой геральдической звезды на одной из закопченных стен.
- Я думала, мои сыновья - взрослые эльфы, - вздохнула Йаванна, скользнув взглядом по кривоватой надписи «Здесь были В. и А. Вильранен - помните нас, сцуки! >:З». Эстебан сочувственно посмотрел на нее. - ИСПОЛЬЗОВАТЬ СМАЙЛИКИ В ВОЕННОЙ ПЕРЕПИСКЕ - МОВЕТОН!!! Враги же засмеют!
Эстебан вздрогнул. И подумал, что это многое объясняет.
- Учишь их, учишь… А потом они портят смайликами хорошую диверсию, - Йаванна мрачно закурила. - Возвращаемся. Мальчики ушли в загул. Учитывая масштабы содеянного - не в самом трезвом виде… Достаточно нетрезвом для того, чтобы не свернуть себе шеи.
- И часто они так… гуляют? - осторожно спросил Эстебан. Йаванна понимающе усмехнулась.
- Крайне редко. Я сама их учила срывать злость на врагах, а не на близких, и закатывать истерики с пользой, а не красоты ради. Это, - Йаванна кивнула на остатки деревни, - наш семейный вариант снятия нервного напряжения. Перепсихуются и придут сами.
- Это что же их так… - Эстебан с ужасом огляделся.
- Работа, - коротко ответила Йаванна. - Или недостаток личной жизни, стандартное объяснение дури до дури у мужиков.
Эстебан решил, что впредь будет вовремя компенсировать недостаток личной жизни у Айнарэ, и не только в постели. А Йаванна, щурясь на тусклое северное солнце, думала, что родительская доля нелегка - роди, воспитай, выучи, а заодно проследи, чтоб и в любви повезло.
Ну, хотя бы младшенькому.

оОо

- Дом, милый дом! - воскликнул Айнарэ, когда они наконец-то добрались до Квартала. - А хорошо погуляли…
- Меня больше радует, что я и половины не помню из того, что вытворяли!
- Я помню вторую половину… сочтемся.
- Ага, компромат-то взаимный, - хохотнул Вайрэ, зажигая свет. На улице стояла глубокая ночь и как бы уже не утро четверга, но настроения это не умаляло. Вот что значит - вовремя и с душой психануть. - О, нифига тут звонков пропущенных!..
- Что, начальство? - Айнарэ кисло покосился на свой мобильник. - Что будем врать?
- Скажем правду: наведались в родные края, но как-то не учли, что там очередная военная движуха… Опустим, что движуху мы и начали, и все дела.
- Дело-то житейское.
- Ага… О, зацени: пятьдесят четыре звонка от коллег, пятнадцать от мамы, шесть от папы, три от Эстебана и целый один от Виатты. Что, собственно, и требовалось доказать, - Вайрэ невесело хмыкнул и бухнулся на диван, закидывая руки за голову. - Меня любят!
- Хорош уже в меланхолию впадать, - отмахнулся Айнарэ. - А то печень откажет.
- Не мешай мне страдать!
- Страдай молча… Эстебан, привет, это я!.. Что? Ну да, дома уже. Да нормально погуляли, а кто нас сдал? Мама? Ну, мама…
Отзвонившись родне и любимому начальству, выслушав все причитающиеся возмущения и свалив все на буйных орков (а так же на весь длинный список врагов рода эльфийского), братья привели себя в порядок, но расходиться по постелям не стали. Остатки адреналина все еще будоражили кровь, дикая усталость только-только начала подкатывать, поэтому, чтобы убить время, достали карты.
Идея оказалась не самой лучшей…
Хотя бы потому, что заявившийся через полчаса Эстебан узрел весьма впечатляющую картину.
- Мы трезвые! - заверил Вайрэ, аккуратно стягивая с головы абажур. Айнарэ согласно покивал - говорить он не мог после того, как вызвался наглядно продемонстрировать фокус с лампочкой во рту. Утверждал на правах врача, что лампочку вытащить вполне реально, был пойман на слове, но победно завершить опыт не успел.
- М-м-м… а кошку в банку вы зачем пихаете? - осторожно уточнил Эстебан.
- А она туда влезает…
- Логично.
- Много ты понимаешь в совместных занятиях идиотизмом! - Вайрэ с самым независимым видом поднялся на ноги и отряхнулся. - Так, этого сдаю с рук на руки в полной комплектации и условно рабочем состоянии, смотри, не поцарапай. А я пошел.
- Куда? - возмутился Айнарэ, выплюнув, наконец, лампочку.
- Куда-куда… на работу. Буду иметь жаркий секс с извращениями на столе дорогого начальства.
- Секс и оптимизм укрепляют организм.
- Изыди…
- Секс и оптимизм, может, и укрепляют, - негромко заметил Эстебан, приобнимая Айнарэ за плечи. - Но хороший сон - самое лучшее лекарство. Особенно если это сон не в одиночестве.
Ответный благодарный взгляд был таким пронзительным, что Эстебан тут же пообещал себе вытаскивать Айнарэ хотя бы раз в неделю к себе на ночь. Или на каждую ночь…
Или на всю жизнь.
Этот феерический загул братцев-эльфов многое прояснил. Эстебан впервые почувствовал такой сильный и всеобъемлющий страх за другое существо, понял, что готов ради этого существа на все, и что им определенно надо поговорить. В конце концов, не может же Айнарэ вечно психовать в компании брата, у него, между прочим, уже есть Эстебан! И Эстебан способен предложить куда более безопасные, а главное - приятные способы снятия стресса.
И будет предлагать.
Айнарэ на его плече отрубился почти сразу же. Эстебан устроился поудобнее с самой блаженной улыбкой, прижал эльфа к себе покрепче и неожиданно для себя заснул тоже.
«Лучшее лекарство», как выяснилось, работало в обе стороны.

оОо

- Явился, - буркнул Биггвир, бросив мимолетный взгляд на нерадивого подчиненного. И тут же пригляделся повнимательнее: - Так. Брысь отсюда!
- А что, уволил?
- Не уволил, но объяснительную в понедельник сочинишь, все равно наврешь с три короба. Брысь домой, отсыпаться.
- Бегу и спотыкаюсь, - огрызнулся Вайрэ. - У меня, между прочим, трудовой зуд, хочу как следует поработать!
- Ага, воспаление хитрости, так и запишем. Какое работать?! - рявкнул Биггвир, грохая кулаком по столешнице. - Весь Город на ушах стоит, каждая собака уже в курсе, куда вас там с братом занесло!
- В родные пенаты.
- А как же! Звезду свою зажгли? Зажгли! У наших магов траур, все понять не могут, как это вам удалось, почему они при этом не присутствовали, и кто такой умный просмотрел ваш колдовской потенциал…
- Не знаю, не был, не привлекался, - тут же отговорился Вайрэ, чувствуя, что межмировая разведка сработала на отлично. Предчувствия не подвели.
- Складно пой, да не фальшивь! Орки вам что сделали? Эти ваши рыжие эльфы от дел таких чуть войну вам не объявили, ты в курсе вообще?
- У морских что, союз с орками?!
- Нихрена у них не союз! Но флот сожжен у тех и у других! - Биггвир ухмыльнулся. - Дважды два - уже статистика, понимать надо.
- Кстати о статистике преступлений…
- Заткнись. Я еще не закончил. Ладно, по кабакам песни орали, хрен с вами, все мы любим отдыхать. Но на кой вы потащили всю таверну с вилами, граблями и табуретками штурмовать форпост Ангабара?! На тысячу рыл форпост! Рвами окруженный! Стены стальные! Магии сверху наверчено - с ума рехнешься разворачивать!..
- Ну-у-у…
- Это был вопрос «нахрена», - прорычал Биггвир. И заорал: - НО КАК ВЫ ЕГО ШТУРМОМ ВЗЯЛИ?! КАК?!! Ангабарцы до сих пор поверить не могут, что их свернуло в бараний рог двадцать пьяных рыл с табуретками наперевес!!!
- Наша мать - командир диверсионного отряда! - гордо задрал нос Вайрэ. - Кровь не водица, гены не пропьешь, понимать надо!
- А Лунную Башню нахрена взорвали, диверсанты недоделанные?
- Это не мы, она сама.
- Да конечно.
- Ну, мы просто мимо проходили, некроманты нас увидели, завязался разговор… матерный… они в нас чем-то колданули, мы там тоже что-то намагичили… А оно вдруг - фигак! - и упс.
- Так, - Биггвир вперился в детектива очень мрачным взглядом. - В следующий раз когда пить пойдешь… зови меня, я тоже так хочу! А теперь - брысь домой, и не мозоль мне глаза до понедельника. А то придушу. От переизбытка чувств…

… «Дежавю, однако», - подумал Вайрэ, продрав глаза. Снова решил срезать через Крипту, снова огреб нечто оглушающее в спину, и снова оказался прикован - правда, на этот раз к кровати и только за руки.
- Ну, и у кого это чувство юмора отказало? - поинтересовался он в потолок. И чуть не подлетел от полного скрытой угрозы голоса сзади:
- Моя хорошая девочка сделала кое-что очень плохое. И определенно заслужила наказание…
Веселясь от души и ставя всю округу на уши, братцы-эльфы так и не поняли, что каждый раз от неминуемой смерти их отводило солнце. То чудом пробившиеся сквозь облака Гванадела лучи успокаивали возрождающийся кристалл, то блик вовремя слепил глаза - сначала Айнарэ, потом орку-лучнику, а потом и караульному ангабарцу. И, конечно, не знали, чьими именно молитвами так происходило.
Зато тот, кто молился за буйных братьев, успел и качественно перепугаться, и не менее качественно разозлиться от поступающих в Город новостей. Звезды, лавины, войны… Все это было простительно.
А вот забег на рожон просто потому, что приспичило - уже нет.
Особенно забег без предупреждения.
И особенно - забег в объятия смерти там, где, вообще-то, есть и другие варианты отдыха.
И если у самих эльфов вдруг отшибло фантазию, то им с большим удовольствием напомнят, как именно следует отдыхать без риска свернуть себе шеи.
«Спасибо за предупреждение. Поймал. Буду воспитывать»
«Обращайся. Вам пары дней хватит?»
«Вполне»
«Договорились. Нина будет в воскресенье, так что не увлекайтесь там»
«Учту. Привет Айнарэ»
«Привет твоей богине. До связи. Эстебан»
«До связи. Виатта»

@темы: Второстепенные персонажи, АУ, Эстебан, слеш, Мэри Сьи, Вайрэ Вильранен, Виатта, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Айнарэ Вильранен, Йаванна Вильранен

---

Вайрэ/Виатта, Айнарэ между двух огней

[Куруфинве Феанаро]

-Все-таки уходишь?
-Да.
-Может, останешься?
-Прости, но мне правда нужно идти.
Вздох. Скрип и хлопок закрываемой двери. Айнарэ подождал, пока братец запрет дверь и вышел.
-Что, твоя медновласая принцесса опять не пожелала остаться?
Вайрэ только раздосадованно пожал плечами. Он не мог взять в толк, почему Виатта никогда не остается ночевать. Секс - пожалуйста, сколько угодно. Душу перед Вайрэ жрец обнажал так же охотно, как и тело, Вайрэ уже знал всю его печальную историю и получал ответ на любые вопросы. Любые, кроме одного: стоило зайти речи о том, чтобы переночевать в доме Вайрэ, как Виатта снова отгораживался ледяной стеной этикета и обязанностей.
-Мне ужасно обидно, что он же врет мне, бессовестно, беспардонно врет. И даже к стенке его не припрешь, чтобы наконец правду сказал, тогда вообще в себе замкнется.
-Эх, братец, - вздохнул Айнарэ. - Я бы и рад поддержать, но ты же знаешь, как я отношусь к твоим отношениям с ним. Будь он хоть триста раз возрожденный, я слишком уж хорошо помню, что он с тобой в той гробнице сделал.
-Да понимаю я, но хоть по-родственному поныть имею право?
-А куда ж я от тебя денусь? - философски вздохнул Айнарэ. - Пошли спать, а? Нам обоим на работу завтра.
Вайрэ вздохнул и братья, пожелав друг другу спокойной ночи, разбрелись по спальням.
Айнарэ уставился в потолок. Сон ехидно сделал ручкой. В голову лезли мысли. Эльф вздохнул и перевернулся на живот. Виатта ему не нравился. Целиком и полностью. Не нравилось его прошлое убийцы, не нравилась мутная история его возрождения, втройне не нравился егонепроницаемый взгляд, который казалось, пронизывал насквозь. Нет, пронзительно смотреть и сам Айнарэ умеет, но так глазами продавливать даже просто как-то нприлично. Эльф досадливо вздохнул и спустил пятки с кровати, смирившись с тем, что сон ушел надежно и окончательно. Не у него одного, как оказалось, когда он пришел на кухню, Вайрэ уныло пялился в полупустую кружку чая.
-Тоже не спится?
-Ага...
-Виатта покоя не дает? - риторически спросил Айнарэ.
Вайрэ кивнул и с какой-то детской обидой на лице протянул:
-И главное, я просто не понимаю в чем дело! Рассказывать вообще про все он мне не стесняется, давать в люой позе не стесняется, а остаться на ночь, так у него сразу дела!
-Братец, избавь меня от подробностей? Я и так о ваших постельных делах знаю куда больше, чем хотелось бы, - мрачно буркнул Айнарэ. У Вайрэ хватило совести покраснеть и промолчать.
Так ни до чего не договорившись, они снова уныло разошлись.

Айнарэ уже почти и забыл о ночном разговоре: бешеный ритм работы, свидания с Эстебаном, снова активировались родители, все еще надеящиеся дождаться от непутевых деток внуков, редкие встречи с Ниной, порой заскакивающей в Город отдохнуть и развеяться, как разговор вдруг напомнил о себе сам. Айнарэ в тот день освободился неожиданно рано и решил посвятить его остаток полностью себе любимому, только вещи домой забросить. Под дверью безмолвной бледной тенью торчал Виатта.
-Извини, ты не знаешь, когда будет Вайрэ? Мне ему отдать нужно, - Виатта неловко переминался с ноги на ногу и словно защищаясь показал Айнарэ бумажный сверток, перетянутый бечевкой. Выглядел он не ахти: осунувшийся и усталый.
-Понятия не имею. Можешь его у нас подождать, - Айнарэ пригласительно распахнул дверь. Виатта благодарно кивнул и прошел в дом.
Айнарэ забросил в комнату сумку, переоделся и ушел. Сходил в кино на дурацкую комедию, стрескал ведро попкорна в одно рыло, потом погулял с Эстебаном на набережной. В общем, отлично провел время. А вот вернувший домой, обнаружил, что Вайрэ все еще нет - где его только черти носят?! - а вот прямо за кухонным столом, положив глову на сложенные руки спит Виатта. Айнарэ вздохнул и уже было потянулся за сложенным пледом, как Виатта неожиданно надрывно простонал сквозь сон:
-Не надо...
-Э... не надо, так не надо.., - озадаченно протянул Айнарэ. Виатта все еще не просыпаясь обхватил себя за плечи руками и всхлипнул. Неизвестно, что такое ему снилось, но сон явно был не из приятных.
-Хватит! Перестань!
-Да что ж это такое?.. - Айнарэ тряхнул жреца за плечи, голова Виатты безвольно мотнулась. - Эй, проснись!
Виатта открыл глаза и с неожиданной для его хрупкого тела силой вцепился Айнарэ в запястья. Айнарэ только присвистнул, оценив невидящий взгляд жреца и отсутствующее выражение лица: тот так и не проснулся. Хватка на руках ослабла и Виатта снова опустился на стол. Айнарэ с мрачным видом присел на край стола, растирая руки: что бы не держало Виатту в объятиях сна, отпускать оно его не хотело.
-Виатта! - предпринял еще одну попытку Айнарэ. Бесполезно. Не помогла даже вылитая с толикой злорадства на голову жрецу кружка холодной воды, тот только со свистом втянул в себя воздух.
Айнарэ мрачно щелкнул пальцами, высушивая Виатту и еще более мрачно на него уставился. В кои-то веки выбрался погулять, наконец!
Виатта задергался во сне, беззвучно зарыдал, прижал руки к груди.
-Эй? - не выдержал Айнарэ. Это словно сорвало какую-то плотину: Виатта сложился практически пополам и закричал так, будто его поджаривают заживо, шарахнулся назад и если бы Айнарэ не успел подхватить его за шиворот, наверняка бы растянулся на полу. И ошалело моргая, уставился на Айнарэ. Надо сказать, соображал жрец спросонья быстро:
-Вайрэ тоже здесь? - он уставился в стол.
-Нет, - Айнарэ сел за стол напротив Виатты. - Он еще не пришел. Так вот почему ты никогда не остаешься ночевать...
-Именно, - Виатта покачал головой. - Не хочу, чтобы он это видел.
-И часто у тебя такое?
-Каждый раз, - Виатта поднял глаза. Айнарэ вздрогнул. Ему был знаком этот взгляд. Несколько лет после Гванадела он преследовал Айнарэ с обратной стороны зеркала. Вот только у Айнарэ были мама с папой, была целая тонна рутинных дел из-за экстренного переезда всем кланом, наконец был любимый братец, к которому можно было, забив на все приличия, припереться спать под бок и жаловаться на кошмары, когда во сне возвращались реки крови на улицах и собственная облепившая тело ледяная, вымокшая в крови всех тех, кого он не смог спасти, одежда... Виатта, не дожидавшись никакой реакции от Айнарэ, спросил: - Мне уйти?
А у опального жреца из тех, кто бы помог справиться с призраками есть только появляющаяся раз в полгода подруга-нежить, из которой слушатель - как из тролля балерина и Вайрэ, с которым он даже не решается остаться на ночь. Вайрэ, который влюблен в него настолько, что потащился за чертовой разбитой Звездой. Вайрэ, который попросту не простит брату, если жрец действительно встанет и уйдет, а если Айнарэ позволит ему сейчас выйти, тот уже точно не вернется. Айнарэ вздохнул:
-Нет уж, сиди. - Пошел к бару, вытащил оттуда самое крепкое, что там есть. Виатта настороженно следил за ним. Потом Айнарэ полез за бокалами. Налил обоим. - Предстоит долгий разговор.
Айнаре зажмурился и опрокинул в себя выпивку:
-Обращал внимание, какие у нас гербовые цвета? - дождавшись осторожного кивка, Айнарэ продолжил. - Я расскажу, почему я никогда не ношу красное.

@темы: АУ, слеш, Мэри Сьи, Вайрэ Вильранен, Виатта, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Айнарэ Вильранен

---

Вайрэ/Виатта и фанфикшен

[Куруфинве Феанаро]

Аннотация: Вайрэ втюрился, признаться побоялся, сублимирует через фанфики. Чем однажды и палится.

Гомо_лорд: Автор, это чудесно! Спасибо вам за такую работу!

Тут_должен_быть_ник: Йопт, на самом интересном месте! Автор, ну ты и сволочь х)

Бабушкин_любовник_прячется_в_лесу: Вот это я понимаю - интрига! Автор, проспойлери, скажи, у Райдо и Эстэ все будет хорошо? Я за них волнуюсь

Звезда_с_ушами: Народ, спасибо за отзывы, мне очень приятно х) Бабушкин_любовник, прости, спойлеров не будет. Так надо

Эвтаназия_для_всех: нутыпонял

Звезда_с_ушами: изыди!

Вайрэ удовлетворенно откинулся в кресле. Милое увлечение фанфикшеном приносило немало удовольствия и позволяло здорово отвлечься от трудовых будней, зачастую весьма невеселых. И, наверное, именно поэтому детектив плотно окопался в жанре юмористического флаффа, развлекая аудиторию ненавязчивой милотой с котятами и хэппи-эндами - то есть, всем тем, чего так отчаянно не хватало в реальной жизни. Иногда его пробивало на жаркую НЦу (опять же по причине полного отсутствия личной жизни), после чего в комментарии заявлялся некто условно неизвестный под ником «Эвтаназия_для_всех» и советовал сходить в бордель, за что и получал подушкой по голове уже в оффлайне…
И все бы, как говорится, было хорошо, да вот хорошего в последнее время оказалось исчезающее мало.
Читатели с воодушевлением встретили новый миди-фанфик по весьма популярной в Городе книге «Поход туда и еще дальше». Верная аудитория даже согласилась прочитать редкий пейринг, хвалебных отзывов отсыпала с избытком, и тут бы авторскому ЧСВ взлететь до неба…
Не будь этот фанфик процентов эдак на девяносто автобиографичным.
Ну, как автобиографичным… Вайрэ благоразумно опускал конкретику, стараясь держаться в рамках канона, и нагло пользуясь тем, что персонаж Эстэ, обладатель роскошной копны рыжих волос, вообще был прописан мало. Одна новая деталь здесь, упоминание вскользь там… Читателям невдомек, а для автора - тайное послание вполне конкретному человеку.

Бабушкин_любовник_прячется_в_лесу: Автор, блин!.. Проклятье, буду держать кулаки за этих двоих! Пусть у них все будет хорошо!

Ага, будет. В том-то и дело, что не будет. Ни сейчас, ни позже… никогда. Вот такая вот суровая правда, вот и живи теперь с этим, детектив!
А уж как ты с этим будешь жить - никого, собственно, не интересует. Соберешь волю в кулак, будешь мило улыбаться родне за завтраком и засиживаться в полицейском управлении допоздна, загружая себя работой, можешь даже об стенку головой побиться - а ну как мозги на место встанут? Но выдержишь.
Вот только с каждым днем выдерживать становилось все труднее и труднее.

Первые нехорошие подозрения Вайрэ цинично проигнорировал, от чего осознание случившегося непоправимого кошмара рухнуло ему как снег на голову. Собрались тогда их дружной компанией приключенцев: посидеть за рюмкой чаю, песни поорать, повспоминать дела былые, обсудить проблемы нынешние… И ведь хорошо сидели-то! Вокруг костра, с гитарой, с обязательным поджаренным на огне хлебом - как и положено. Все шло своим чередом, пока вдруг кое-кто не решил отобрать у Вайрэ гитару и не запел нечто проникновенное про любовь.
Народ притих, мечтательно вслушиваясь в нежную мелодию и хорошо поставленный голос, а Вайрэ вдруг поймал себя на том, что любуется певцом. И не так, как стоило бы. И вот что сердце подозрительно вниз ухает, и что взгляд упорно возвращается к губам этого исполнителя…
Неделя ушла на то, чтобы признаться хотя бы самому себе: это не глюк сознания под очарование летней ночи. Это - факт свершившийся, обсуждению уже не подлежащий и исправлению, кажется, тоже.
На протяжении следующих пары месяцев Вайрэ упорно искал методы противодействия так нежданно-негаданно свалившейся на него влюбленности, пока не смирился с ней окончательно.
Да и как тут не смиришься, когда на улице буквально в каждом встречном видишь знакомые черты? Да что в каждом встречном! Пожалуй, весь Город превратился в одно большое напоминание о: то цвет проезжающей машины покажется похожим на оттенок глаз, то песня из репродуктора воспоминания навеет, то места знаковые мимоходом попадутся…
А самое противное заключалось в том, что на взаимность рассчитывать не приходилось вообще. И от этой безысходной предопределенности хотелось просто выть.
Просто потому, что между ними лежали лужи пролитой крови.
Просто потому, что искренняя симпатия жертвы к своему мучителю - это несколько ненормально.
Черт возьми, да просто потому, что после полугода плотного общения Вайрэ как был для бывшего маньяка пустым местом, так им и остался! А там, где не помогают ни смазливая эльфийская мордашка, ни (детектив был с собой честен) откровенно жалкие потуги на личную харизму - ждать какую-то там взаимность в принципе бессмысленно.
Но беда не приходит одна. Видать, у мироздания существовал закон сохранения счастливой любви в природе: пока Вайрэ загонял себя до полуобморочного состояния, лишь бы не думать и не вспоминать, Айнраэ аж весь светился, бегая на свиданки с Эстебаном.
«Ну, хоть кому-то везет!» - с завистью думал детектив, косясь на неприлично счастливого брата. И раз за разом отгонял навязчивую мысль о том, что и у него могло бы быть нечто подобное, да вот звезды так интересно встали. Итог, конечно же, был немного предсказуем: или роскошный нервный срыв, или какая-нибудь оригинальная подушка безопасности собственной же психики.
На счастье окружающих, сработало последнее.
Идея выплеснуть наболевшее через фанфик пришла спонтанно. Сюжет быстро сложился в голове, вопрос о выборе персонажей даже и не стоял, равно как не стоял вопрос и о концовке фика. Конечно, хотелось прописать желанный хэппи-энд, но какой смысл себя обманывать? С первых же строк работа выходила слишком искренней даже для художественного натягивания сов на глобус, а потому требовала правды и только правды.
Пусть и откровенно невеселой.

Тут_должен_быть_ник: Слушай, автор, тебе виднее, конечно… Но вот честно - жалко Эстэ. Его и в каноне-то потрепало. Может, Райдо сделает ему какой-нибудь сюрприз? Да хоть бы и на прощание.

Звезда_с_ушами: О! Интересная идея, спасибо. А какой сюрприз лучше сделать?

Тут_должен_быть_ник: Ну, Эстэ убивался по медальону с портретом матери. Райдо может его банально починить. Это будет правильно с т.з. морали, ну, и очень трогательно х)

Звезда_с_ушами: Да, но чтобы починить медальон, Райдо должен пожертвовать своей цепочкой, больше-то нечем. А цепочка ценная и тоже очень памятная.

Тут_должен_быть_ник: Ага х) Райдо ради любимого пожертвует самым ценным, что у него было х) Ррррромантика! А вообще - если любишь, то и не такое отдашь, лишь бы любимый счастлив был.

«А ведь действительно - идея!»
- Ты куда? - удивился Айнарэ, когда брат пронесся мимо, на ходу накидывая тяжелый плащ явно не по городской погоде. - Та-а-ак… Ну, и где моя аптечка?..

оОо

…Крипта озарилась ярким светом, бьющим в небо из развалин Дома Солнца. Ослепительное белое сияние видели по всему Городу, и тут же набежали зеваки посмотреть на чудное явление.
- Невероятно!
- Вот это да!..
- И как это понимать?!
- Проклятие снято! Оскверненный храм очищен и снова свят!.. - шумели в мигом собравшейся толпе, с изумлением наблюдавшей, как расписанный ругательствами и полуразвалившийся Дом буквально светится изнутри, вновь вставая во всем своем былом великолепии. Неведомая магия смывала со стен надписи и заново возводила кровлю, пропитывала воздух запахами свежего снега и буквально била из земли.
Откуда-то из-за спин зевак протолкался Виатта. Горожане, заметив опального жреца, расступались перед ним, но теперь - в кои-то веки! - даже уважительно. Все знали, что его вернули в мир живых, и всем было известно, что Виатта своими силами пытался отстроить храм заново. Работа шла ни шатко, ни валко, все-таки помощников у него не находилось, а вот теперь это упорство оказалось вознаграждено.
- Что за… - ахнул жрец, увидев небывалое светопреставление на вверенной ему территории. - Твою ж! - и бросился внутрь храма.

- Ты кто такой? - крикнул Виатта, завидев темную фигуру, закутанную в плащ. Именно от этой фигуры и исходило то самое сияние, что восстановило храм, поэтому сомнений не оставалось никаких - вот он, виновник произошедшего.
Фигура дернулась, медленно обернулась… и ненавязчиво отступила в смежный коридор, явно не желая идти на контакт. Виатта бросился было за полуночным гостем, но тот оказался быстрее - прыг в окно и был таков. На прощание оставил разве что черный зимний плащ с меховым подбоем, но ни лица, ни каких-либо других примет Виатта разглядеть не успел.
- Ладно… не хочешь по-хорошему? Будет по-плохому! - возмущенный до глубины души такой наглостью, жрец выхватил из складок мантии мобильный телефон. - Алё, Нина?..

оОо

- Ты что, был в Гванаделе?!
- Ну, был.
- Жить надоело?
- Да не особо…
- Оно заметно. Но нахрена?!
- Да вот, осколки Звезды собрал… Надо было.
- …
- Ой, а то ты не в курсе, что под Куполом еще более-менее, дышать можно и вообще!
- …
- И да, под Купол могут зайти все, кто хоть чуть-чуть побыл Хранителем Звезды.
- …
- Ну, что ты, как не родной, нашу фамилию уже не знаешь? Нам туда вообще ковровая дорожка расстелена! Я ничем не рисковал.
- Вайрэ. Нахрена?!
- Понимаешь, в этих осколках какая-никакая, а магия-то сохранилась… В общем, как думаешь, восстановленный Дом Солнца обратно не грохнут?..

оОо

- Мой брат - идиот.
- М-м-м?
- Нет, хуже! Мой брат - влюбленный идиот!
- М-м-м…
- Седеть мне, конечно, некуда, но с него я точно поседею. Удумал, чтоб его… Звезду с неба на блюдечке приволок. В прямом, Тьма раздери, смысле! И как шею себе не свернул?!
- М-м… подожди! Как - в прямом?
- А вот так… Ты наш герб семейный видел? В общем, история такая…

оОо

- О, Эсти!
- Не называй меня Эсти!
- Пофиг. Видал, что у нас творится?
- А то! Из первых, так сказать, рук знаю, кто, куда и зачем.
- Опа-на… Эсти, друг, ты мне сейчас все-все расскажешь!
- Э-э… Нет уж. Прости, Нина, но рожа у тебя сильно кровожадная. Давай без смертоубийств обойдемся.
- Да ты хоть намекни на интересные обстоятельства!
- Тю, да какие там обстоятельства. Виатта твой кой-кому хорошо так по сердцу пришелся. Вот не выдержала душа у товарища, попросила звезд с неба и подвигов во имя. Романтика в полный рост, понимаешь ли.
- …
- А что смешного-то?..

оОо

Бабушкин_любовник_прячется_в_лесу: Проклятье, автор, это было жестоко

Звезда_с_ушами: увы

Бабушкин_любовник_прячется_в_лесу: Я все равно буду надеяться!

Звезда_с_ушами: Для того и оставлен открытый финал! Может быть, когда-нибудь… эх.

Эвтаназия_для_всех: нутыпонял, да

Звезда_с_ушами: Брысь!

Тут_должен_быть_ник: Слушай, автор, не майся дурью, а то дурь от тебя дуреет. Зайди вечером к В., забери свой плащ, заодно поговорите.

Звезда_с_ушами: упс О_о

Гомо_лорд: вот именно - упс

Эвтаназия_для_всех: лол))))))) и чтоб без хэппи-энда не возвращался!

Звезда_с_ушами: ИЗЫДИ!!!

@темы: АУ, Эстебан, слеш, Вайрэ Вильранен, Виатта, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Айнарэ Вильранен, Нина Щекочихина-Крестовоздвиженская

---

Эстебан/Айнарэ, начало упороса

[Куруфинве Феанаро]

картинка-арт

...При первой встрече Эстебан практически не обратил внимания на внешность эльфа, только как-то запали в память странные, синие как летнее небо, глаза и длинные, по-эльфийски ухоженные волосы светло-серебристого оттенка, который раньше доводилось видеть только у королевы замка Кейнхерст. У его Королевы. Но времени рассматривать спутников старой знакомой не было: нужно было спасать какого-то эльфа, попавшегося в цепкие когти Потрошителя.
Второй раз они пересеклись уже в Городе, на каком-то празднике. Вряд ли эльф - Айнарэ, его зовут Айнарэ - узнал Эсти-проводника в щегольски одетом Рыцаре Кейнхерста, но Эстебан узнал его сразу же. Эти серебристые птумерианские волосы и невозможно синие глаза не перепутать ни с чем. Помимо волос и глаз эльф мог похвастаться утонченными чужеродно-красивыми чертами лица, изящными руками с длинными тонкими пальцами и отличным вкусом в одежде. Эстебан несколько раз попытался пересечься и познакомиться с Айнарэ лично, но как назло эльф ни разу за вечер не оставался в одиночестве: сначала он о чем-то общался с эльфийскими военными, потом проводил время в компании брата и незнакомых Эстебану эльфиек, а потом в него вцепился как пиявка черноволосый полуэльф-ребенок.
В итоге, лично познакомиться получилось в совершенно скучной и обыденной обстановке. Нужно было продлить допуск в городские подземелья, врач, который обычно занимался подземщиками, ушел в отпуск, а подменял его именно Айнарэ. Разговориться оказалось неожиданно просто: Эстебан только задал вопрос про то, как поживает спасенный брат и беседа потекла сама собой. Очнулись оба только когда в кабинет робко постучался следующий в очереди. Воспользовавшись оказией, Эстебан тут же пригласил эльфа на ужин...
-Эсти, о чем задумался? - эльф лежит рядом на животе, опираясь подбородком на сложенные ладони. Серебристые волосы разметались в восхитительном беспорядке, на одну из прядей Айнарэ почти наступил локтем.
-Да так, вспомнил, как мы познакомились. - Эстебан аккуратно убрал волосы из-под локтя Айнарэ, -И я же просил не звать меня Эсти!
-Прости, Эсти, я забыл, - мурлыкнул эльф.
-Кажется, кто-то напрашивается, чтобы я заткнул ему рот! - шутливо пригрозил Эстебан.
-Не могу этого дождаться...
-Ненасытный.., - хмыкнул Эстебан, притягивая эльфа к себе поудобнее и действительно затякая ему рот страстным поцелуем.

@темы: Второстепенные персонажи, АУ, Эстебан, слеш, Мэри Сьи, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Айнарэ Вильранен

---

Раздача пирожков с котятами

[Куруфинве Феанаро]

Заказано: Гвендолин, Айнарэ, дружбомагия
Получилось: Гвендолин, Айнарэ, дружбомагия в представлении аффтара (и да, это предупреждение). АУ, ООС


Гвендолин сверлила экзаменационный билет мрачным взглядом в отчаянной надежде на то, что зрение ее обманывает. Увы, закон подлости сработал на все двести: из доброй тысячи вопросов попался именно тот самый, не выученный.
Что ж, бог обязан уметь все и разбираться во многом. Вот только как бы Гвендолин ни старалась, а все эти околоцелительские заморочки не понимала в упор - прикладную магию всегда пожалуйста, хоть с закрытыми глазами, но вот теория…
Теория была зубодробильной. Мозговыносящей. Понятной в той же мере, что и претензии гомов - вроде слова знакомые, а смысл упорно ускользает.
Гвендолин честно пыталась понять эту заумь. Когда не вышло понять - попробовала заучить наизусть, не вникая, но память наотрез отказывалась удерживать все эти «конгрегационные особенности приложения человеческой бедренной кости во внешней ауре торсионного поля». В конце концов, попросила помощи у Айнарэ, как у ближайшего доступного медика, но и ему не удалось объяснить доступно ни на пальцах, ни на бутылках, ни на трупах в морге под дикий ржач Джотто.
День экзамена неумолимо приближался, усилия пропадали втуне, и Гвендолин решила положиться на собственную удачу - а вдруг повезет?
Вдруг не повезло. Экзаменационный билет под сакраментальным номером 666 лежал перед ней с безмолвным укором в каждой строчке.
Загипнотизировать проклятую бумажку не вышло. Гвендолин, еще раз тяжело вздохнув, взялась за ручку и принялась медленно выводить первое вводное предложение «ниочем», отчаянно взывая к собственной памяти.
А за окном аудитории соблазнительно шумел Город. После нападения Арахны на Аркадамат, alma mater всех богов и магов, экзамены временно принимались на местах - профессора не желали рисковать жизнями своих учеников, уж очень большим оказался нанесенный Аркадамату ущерб. С одной стороны, это было даже удобно, поскольку городская академия волшебства располагалась сравнительно недалеко от Зеленого Квартала. С другой - эти жизнеутверждающие вопли за окном откровенно раздражали.
Гвендолин бросила злой взгляд в сторону воплей. И вот не сидится же каким-то студентам, а тут, между прочим, боги экзаменуются!
Нахальным студиозусам, впрочем, на каких-то там богов было явно наплевать. И мало им было просто хохотать на всю улицу! Кто-то еще и на гитаре забренчал для полного счастья.
«Сволочи!» - подумала Гвендолин, невольно вслушиваясь в подозрительно знакомые слова. Студиозусы, ничуть не стесняясь возможных обладателей тонкой душевной организации, выводили бессмертный гимн всех своих коллег по граниту науки. Тот самый, который начинался словами совершенно другой песни:
«За юность мы пьем, прошлым дням наш почет!
Мы экзамен сдадим, нам поставят зачет…»
И так далее, и тому подобное, а с каждой новой строчкой еще и все менее цензурно. Какое не оригинальное нововведение.
Гвендолин раздраженно выдохнула. Прислушалась. Усмехнулась. И быстро застрочила ответ на листе бумаги.
- Ну, что, зачет?
- Зачет! - Гвендолин победно вскинула кулак. - И чья это была идея переложить билет на матерную поэзию?
- Своих не сдаем! - Айнарэ весело подмигнул. За его спиной ухмылялся орк-санитар, нежно обнимавший гитару, и меланхолично раскуривал сигарету Джотто. Остальная массовка из сотрудников морга, воодушевленно гогоча, чинно удалялась по улице с самыми невинными рожами. - Но вообще творчество коллективное.
- Спасибо, - искренне сказала Гвендолин.
- Да на здоровье, не кашляй.
- Буду должна.
- Своих не сдаем! - отмахнулся Айнарэ. - Айда отмечать!..
Они неторопливо побрели по залитым солнцем улицам, от души хохоча и перешучиваясь. Впереди лежали светлое (условно), но, несомненно, интересное будущее, выходные дни и как минимум одна гулянка в теплой компании.
Жизнь после экзамена была прекрасна.
Улыбаясь в ответ на очередную медицинскую байку из серии «как выучить анатомию за пять минут до зачета», Гвендолин вдруг отчетливо поняла, что эту матерную песню - а, следовательно, и весь билет, - она запомнит на всю оставшуюся.
Просто потому, что фиговина, прилагающаяся к хренотени через извращенную сексуальную связь, - это объяснение, достойное богини.
Ну, по крайней мере, просто потому, что изложено воистину знакомыми словами…

@темы: АУ, Гвендолин, джен, Мэри Сьи, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Айнарэ Вильранен

---

Раздача пирожков с котятами

[Куруфинве Феанаро]

Заказано: Майлз/Охрениэль, до-о-олгий юст, признание, ХЭ
Получилось: юста не вышло от слова вообще, ибо оно тянет на полноценное мини, а в полноценное мини по ролевке я еще не могу. Зато момент идиотского признания (для внимательных) - да, ХЭ - да. И я пыталсо в психологизм, поэтому ахтунг.

- Опять горячие цыпочки?
- Изыди.
- Это был комплимент.
- Да неужели…
- Ну, я в тебя верю!
- Спасибо, но лучше помоги, - Вайрэ с тоской посмотрел на расческу, коей вот уже полчаса пытался привести свою шевелюру в приличный вид. Волосы, и без того вьющиеся, от влажного лесного воздуха вставали дыбом, путались и выбивались что из ремешков, что из косы, придавая детективу донельзя растрепанный вид. Днем еще терпимо, но вечером или расчешешься, или на утро получишь войлок.
- От этого поможет только топор, - с умным видом сообщил Майлз из своего кресла. Мягкое, удобное, глубокое, оно вот уже год как считалось его законным местом, на которое никто не посягал. Кроме Пуппи, но Пуппи в принципе разваливалась на любой горизонтальной поверхности, и на все попытки согнать отвечала с энтузиазмом истинного пофигиста. - Ну, обстригись…
- Традиция.
- Отговаривайся теперь, на традиции ты плюешь с высокой колокольни.
- Много ты понимаешь, эльф без году неделя! Сам-то хорош: на имя плебейское отзываешься, на лютне играть не умеешь, родню вот ни во что не ставишь… Уже весь Квартал в курсе, что Майлз или у нас, или одно из двух, а к себе домой раз в неделю из приличий заглядывает. Отца уже всерьез спрашивают, сколько у него сыновей, двое или трое, и на кой он младшенького столько лет неизвестно где прятал…
- Имя мне папа с мамой дали, - спокойно ответил Майлз, устраиваясь рядом и беря в руки расческу. - Так что недовольные идут нафиг. На лютне сам играй, мне это трынь-трынь-бряк в упор не сдалось, разве что вот по голове кому могу съездить… И что там за грязные инсинуации насчет родни, вы мне что, чужие, что ли?
- Да уж не чужие, - фыркнул Вайрэ, припомнив генеалогические изыскания братца. По всему выходило, что Майлз им приходился седьмой водой на киселе, но после войны с Менесом и Арахной о степени кровного родства можно было смело позабыть. Некоторые события связывают намного крепче крови.
- Вот и захлопнись, - посоветовал Майлз, аккуратно прочесывая спутанные пряди. - Или это был тонкий намек?
- Никто тебя никуда не гонит.
- Вот и не гони. А то обижусь и уйду.
- Я тебе уйду! А потом догоню и еще раз уйду, чтоб неповадно было!
- Да куда я от тебя денусь!.. - Майлз прикусил язык, но поздно - прозвучало именно то, что прозвучало, и прозвучало слишком искренне.
- Правда? - тихо спросил Вайрэ после неловкой, и почему-то очень жаркой паузы.
- Кривда… Лохмы твои расчесывать кто тогда будет?
- Вот поэтому и не обстригаюсь, - улыбнулся через плечо детектив, сверкая глазами. - Пока есть, кому расчесывать.
- Сволочь ты, - ласково сказал Майлз, наматывая прядь на палец и несильно дергая. Подумал. Хмыкнул. И добавил с угрозой:
- И чтобы больше никаких цыпочек!
- Изыди…

@темы: АУ, юмор, слеш, Мэри Сьи, Вайрэ Вильранен, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Майлз Ардавар

---

На смерть маньяка

[Куруфинве Феанаро]

арт-иллюстрация

Кажется, побывать в руках маньяка стало в этом Городе доброй традицией, мрачно пошутила сама себе Нина. Гробница, похоже все той же Катрины, металлические оковы, цепко обвившие запястья и щиколотки, на потолке пляшут отсветы от магического пламени.
И невыносимо жжет в груди от вбитого туда короткого деревянного кола. Не осина, но тоже ничего хорошего. Нина попробавала подергать рукой: бесполезно. Она извернулась, чтобы посмотреть, и поняла - дело дрянь. Оковы на совесть зачарованы, тут хоть ты живой, хоть неживой, но не вырвешься, открыть можно только снаружи.
Жрец-ренегат вошел в гробницу, заметно прихрамывая. Нездоровый румянец, не менее нездоровый блеск в глазах и осунувшееся лицо явно давали понять, что несколько дней в подземельях без еды, света и в довольно тонкой и легкой мантии даром не прошли. Нина еще раз попробовала на прочность кандалы, уже вряд ли на что-то рассчитывая, вряд ли бы у нее получилось разломить зачарованный металл даже без кола в сердце. Виатта подошел и попросту сел на алтарь рядом с ее боком, от его тела тянуло жаром, как от костра.
-Эй, - негромко позвала Нина. Тот не отреагировал. - Ну, скажи мне, зачем?
Виатта слегка повернулся и в упор уставился на нее немигающим, ни чего не выражающим взглядом. Яркие золотые глаза потускнели и казались затянутыми грязью.
-Я хочу сказать, - продолжила Нина, - что смысла в этом нет. Убить меня ты не сможешь, не в твоем состоянии, боли я не чувствую, так что помучить меня не выйдет тоже, да и найдут меня здесь быстро.
-А я постараюсь, - спокойно ответил Виатта. Нина подавилась следующей фразой.
Жрец встал, спокойно обошел алтарь и вытащил знакомый нож. Примерился, подцепил ее за подбородок. Нина тут же дернулась вперед, от души смыкая на ладони зубы; жрец вскрикнул и хлестнул по лицу, от удара Нина звонко стукнулась затылком об алтарь.
-Врешь, не возьмешь! - Нина азартно сверкнула глазами и злобно ощерила окровавленный рот. Виатта отступил на шаг и ударил основанием ладони по колу так, что тот отчетливо уперся в позвоночник и мышцы свело судорогой. В памяти всплыло неуместное вовспоминание, как ей, давным-давно, в другой жизни, чистили корни зуба. Только дернуло разрядом в это раз не челюсть, а все тело. Нина зашипела и разразилась бранью. Виатта отступил, пережидая, пока она успокоится.
Наконец, бешеный гнев схлынул, оставив место только холодной злости. Нина начала прикидывать, как выбраться. Кандалы ей не сломать, но может получится выломать их из плиты? Виатта спокойно раскладывал на полу какие-то предметы, даже скосив глаа изо всех сил, Нина не смогла увидеть, какие.
Впрочем, запах подсказал: Виатта собирается ее упокоить. Врешь, не возьмешь. Нина закрыла глаза.
Придется сделать это. Не хочется, но придется.
-Эй, Виатта, можно тебя на секунду?
-Что нужно? - жрец поднимает неживой взгляд и замирает. Нежить тоже умеет мыть мозги. Долго ступор не провисит, у нее всего секунды полторы. Но ей больше и не надо.
-Ты просчитался.
Нина коротко выдохнула и со всей своей неживой силы рванула руку из кандалов. Жуткий хруст. Темная кровь. Тыльную сторону ладони освежевало, большой палец просто вырвало и он так и повис на краю металлического кольца на лоскуте кожи.
Первым делом Нина хлестнула по лицу жреца когтями, тот дико закричал, хватаясь за выбитые глаза, пока Нина спокойно снимала кандалы, со второй руки и ног. Ее счастье, что Виатта не предусмотрел, что попадется настолько прыткая и отмороженная жертва и не настроил открывание только на себя.
Освободившись, Нина взялась обеими руками за кол, торчащий из груди и плавно потянула от себя. Виатта лихорадочно накладывал на лицо исцеление. Он успел прозреть как раз к моменту, когда Нина вытащила деревяшку и небрежно отбросила ее в сторону.
А потом была только кровавая ярость.
Из-под кровавой пелены в глазах снова начала проступать гробница. Привкус крови во рту, кровь на руках, брызги на стенах. Похоже, Город избавлен от Потрошителя.
Хриплый булькающий звук нарушил тишину. Нет, не избавлен.
Виатта сидел на полу у алтаря, скорчившись и как-то неловко клонясь набок, и зажимал ладонями кровоточащую шею. Нина опустилась рядом с ним на корточки, он отчаянно захрипел, пуская из разорванного горла кровавые пузыри и попытался отползти. Рядом с ладонями то появлялось, то пропадало золотистое сияние: ему никак не удавлось сосредоточиться, чтобы воззвать к Всемилостивейшей за исцелением. Нина ждала. Наконец, ему удалось кое-как вылечиться: рана так и не закрылась, но дышать он стал нормально. Он безнадежно опустил руки, показывая два ряда глубоких дырок на шее:
-Добивай уже... не издевайся, - он жалко скривил губы в улыбке. - Ты победила.
Нина вздохнула и уселась прямо в лужу крови рядом со вздрогнувшим жрецом. Мантию все равно не отстирать.
-И в каком я, по-твоему, месте победила? Репутация Дома Золотого Солнца разнесена в клочья. Кримайер при смерти. Ты - кем бы ты ни был, ты все равно жрец Золотого Солнца - при смерти. Еще двоих разорвала толпа. Половина послушников разбежалась. Леди Согана под стражей по подозрению в соучастии. Сам храм до сих пор не сровняли с землей только потому, что нежить Крипты пригрозила сожрать любого нарушителя общественного порядка. Я... Да, в общем-то тоже умру через несколько часов. Я так же проиграла, как и ты.
Повисло молчание.
-Нина?..
-М? - она с толикой удивления глянула на Виатту.
-Я могу.., - он напряженно, словно боясь, что она откажет, смотрел ей в лицо, - спросить тебя?
-Валяй.
-Что будет после смерти?
-Э?.. Для справки, я вообще-то не умирала. Нежить - это как раз те, кто не умер. Но я могу тебе ответить, - Нина выдержала паузу. - Если ты действительно хочешь знать.
-Хочу, - кивнул Виатта. - Правда уже догадываюсь, что ответ мне не понравится.
-Ты прав. Потому что ничего не будет. Твое тело перестанет функционировать, ты некоторое время поблуждаешь чистым бестелесным сознанием, а потом оно растворится и исчезнет. Посмертие - это сказка, придуманная богами и людьми.
-Ясно... Что-то такое я и подозревал, - Виатта закрыл глаза и завозился, пытаясь устроиться поудобнее. Нина вздохнула:
-Можешь лечь на меня. Я всяко теплее и мягче могильного камня.
Она мягко потянула его к себе. Виатта не стал сопротивляться и опустил голову ей на колени. Его заметно трясло, взгляд стал совсем уж отсутствующим.
-Хочешь, поговорю с тобой?
Виатта еле заметно качнул головой:
-Можешь... просто побыть со мной?
-Запросто.
Нина задумчиво провела пальцами по лбу Виатты, убирая с него волосы, затем опустила руку ему на грудь, ощущая под пальцами быстрый и рваный ритм сердца. Впрочем просто сидеть уже через минуту стало невыносимо.
-Слушай, несчастный, может сам мне что расскажешь, а? Обоюдное томное ожидание смерти - это конечно может и правильно, но безумно скучно.
Виатта промолчал, только устроился поудобнее.
Нина вздохнула.
Через некоторое время она вздохнула еще раз, погромче.
-Мама меня не любила. - Виатта открыл глаза, невидяще уставившись в потолок. - Я всегда старался вести себя хорошо, угодить ей, оправдывал ее. А сейчас наконец решился посмотреть правде в глаза, она меня просто не любила. Хах, а я всегда верил, что уж кто-кто, а мамочка всегда будет меня любить, я же ее хорошая девочка, - последнюю фразу он выплюнул с особенной ненавистью.
-Увы, люди бывают невероятными мудаками, даже если кажется, что эти конкретные люди тебя любят, - сочувственно сказала Нина. Они снова замолчали, думая каждый о своем. Нина вспомнила свою подругу детства: эффектную успевающую во всем благополучную девушку... которую за закрытыми дверями мать била до кровавых соплей, отбирала и выбрасывала вещи и пыталась контролировать во всем. В восемнадцать лет подруга собрала документы и сбежала учиться на другой конец страны. Нина потеряла связь с ней, но надеялась, что у нее все хорошо. - А, знаешь, Виатта, я неместная. Очень сильно неместная, но в мой родной мир отсюда очень сложно попасть, нужно несколько дней индивидуальных расчетов и целая прорва энергии. Так что приходится отдыхать тут. А у меня там родственники остались. Родители, наверное уже совсем старенькие, надеюсь мои брат с сестрой им помогают. А меня давно считают погибшей.
-А они что, просто через родственные узы тебя позвать не могут? - заинтересовался Виатта.
-Неа. У нас магии почти нет в мире, кроме самых простых ритуалов, да и те через раз работают. Так что, сам понимаешь. Когда я свалилась подработать в Приграничье, я не думала, что это затянется так надолго, но в итоге так и приросла там. Никогда не думала, что буду так дико скучать по ним! - не сдержавшись, Нина шмыгнула носом.
Виатта с явным трудом поднял руку и сжал ладонь Нины в своей.
-Зато, по крайней мере, твои родные нормальные люди, - он задумался и неожиданно как-то хитро улыбнулся синеющими губами. - Знаешь, что? У меня есть идея.
-Хм? - Нина подняла бровь.
Виатта потянулся вверх, дотронулся до лица Нины. Его золотые глаза встретились с тускло светящимися алым неживым огнем глазами Нины.
-Живи.
С его руки хлынул золотой поток и все вокруг на мгновение утонуло в свете Истинного Исцеления.
-Ай! - Нина зажмурилась и затрясла головой, пытаясь проморгаться. - Ты что творишь? Ты же себя так угро.., - она осеклась. Виатта остекленевшим взглядом смотрел в никуда. Она неверяще моргнула и притянула его поближе, его тело покорно обвисло в ее руках.
-Несчастный...
Она тяжело вздохнула и закрыла ему глаза.
-Зато тебе больше не нужно никого ненавидеть. И хотя перед смертью ты был не один.

@темы: джен, Мэри Сьи, Виатта, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Нина Щекочихина-Крестовоздвиженская

---

С чего начиналась бутылочка

[Куруфинве Феанаро]

Интимный полумрак комнаты разбивал только неяркий свет ночника, высекая на лицах собравшихся мягкие тени.
- Я на это не подписывался, - в который уже раз буркнул Джун, нехотя усаживаясь на пол.
- Не отбивайся от коллектива! - Нина подкинула в ладони зачарованную ради такого случая бутылку из-под вина, которое и было распито не далее, как полчаса назад. - Кто первый?
- Инициатива наказуема, - загробным гласом возвестил Айнарэ, устраиваясь рядом. - Ты и начинай.
- Любой каприз за поцелуй! - бутылка описала полукруг. - Хм. Тоже вариант.
Раскрасневшийся не то от смущения, не то от предвкушения Майлз вздрогнул, когда горлышко указало на него. Нина усмехнулась, потянула парня к себе за плечи и звонко чмокнула в нос:
- Расти большой, не будь лапшой!
Майлз полыхнул, как маков цвет, но промолчал.
Следующим на очереди был Джун. Он меланхолично крутанул бутылку, и так же, ни слова не говоря, аккуратно прижался губами к щеке порозовевшей Гвендолин.
- Ну, так неинтересно! - трагически вздохнула Нина, сверкая глазами.
- Еще не вечер, - посулил Айнарэ. Но даром предсказания он явно не обладал, потому, что бутылка предательски указала на его же брата. Все разом поскучнели. Айнарэ дежурно поцеловал дорогого родственника в лоб и передал ему очередь с самым равнодушным видом.
- Майлз, да ты сегодня нарасхват!.. Жги, детектив!
- Я похож на педофила? - огрызнулся Вайрэ, повторяя братский маневр с поцелуем в лоб.
- А мы отвернемся! - страшным шепотом пообещала Нина. Ее очень демонстративно проигнорировали.
- Это судьба! - ехидно заржал Айнарэ, когда Гвендолин выпал Джун.
- Во-о-от, целуй нормально!
- Да не в щеку же! Ну, Гвендолин!..
- Всю малину обломала! - разочарованно загомонили остальные, когда вместо поцелуя страсти получили целомудренный чмок, и даже не в губы. - Майлз, на тебя вся надежда!
Майлз решительно крутанул бутылку.
- Правильно, кому, как не врачу секс-просвет ребенку устраивать!.. Твою ж. Майлз, губы анатомически расположены несколько ниже! А ты, Айнарэ, куда смотрел?! Совсем момент не ловишь!..
Очередь переходила от одного к другому, бутылка послушно указывала горлышком на очередную рандомную жертву поцелуя, но дальше деликатных чмоков то в щеку, то в лоб собравшиеся целомудренно не заходили. Выделился разве что Айнарэ, прижавшись губами к руке смущенной Гвендолин, но и только...
- Так, мне это надоело! - решительно возвестила Нина, когда очередь снова дошла до нее. - Джун? Отлично. Да не дергайся, не съем! - и решительно впилась вздрогнувшему полицейскому в губы, обхватив одной рукой за талию, чтоб не сбежал, а другой придержав за короткие светлые волосы.
Народ замер на мгновение, а потом засвистел и грохнул аплодисментами.
- То-то же, - удовлетворенно кивнула Нина, сгружая обалдевшего Джуна на место. - Не стесняйтесь, все свои!
- Ничего не знаю, я не педофил! - открестился Айнарэ, стоило бутылке указать на Майлза. - Поэтому - в щеку!
- Мухлюешь!
- Вот сама и целуй, раз припекло...
- И поцелую! - коварно ухмыльнулась Нина, кивнув на вновь провернувшуюся бутылку. - Ну, что, детектив, сам отдашься или поймать?
- Вообще-то моя очередь и я выбираю, как целовать! - возмутился Вайрэ.
- Не филонь, - посоветовала Нина, прищуриваясь. - Давай с чувством, с толком, с расстановкой, чтоб искры из глаз и небо в алмазах!
Вайрэ фыркнул, но исполнил, как заказывали: с чувством, с толком, с расстановкой, чем и заслужил свою порцию восторженного ора и аплодисментов.
- Ну, теперь Гвендолин! - объявила Нина. На бутылку внимания уже никто не обращал, все с затаенным любопытством уставились на покрасневшую девушку.
- Я не умею целоваться... - смущенно призналась Гвендолин.
- Так я научу, - мурлыкнула Нина, нежно прижимаясь к ее губам. Гвендолин вздрогнула и обмякла, прикрыв глаза. Нина запустила пальцы в ее волосы, чуть оттягивая и заставляя раскрыться, отдаться, ответить на поцелуй, разделить дыхание на двоих...
- Я тоже не умею целоваться, - вдруг брякнул Майлз, аккуратно подбираясь поближе. Джун поперхнулся, братцы-эльфы быстро переглянулись и честно попытались сделать вид, что их тут нет.
Наступившую тишину вдруг прервал возмущенный вопль:
- МЯУУУУУ!
- Пуппи?! - ахнул Майлз. В интимном полумраке комнаты мелькнула знакомая серая тень. И он коварно улыбнулся: - Хм. Тоже... вариант!

@темы: Джун, АУ, Гвендолин, юмор, фемслеш, гет, слеш, Вайрэ Вильранен, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки, Айнарэ Вильранен, Майлз Ардавар, Нина Щекочихина-Крестовоздвиженская, Пуппи

---

Приключалово в гробнице

[Куруфинве Феанаро]

Аннотация: тайм-лайн основной ролевки, поход в бордель. Великий детектив Охрениэль нарвался-таки на искомого маньяка.

Вот таким вот шрифтом выделено то, что озвучивается по амулету связи.

…Сознание вернулось резким толчком, и на тело сразу же обрушился характерный могильный холодок. Вайрэ с трудом проморгался, дернулся… И с замиранием сердца понял, что - все. Допрыгался.
По-настоящему допрыгался.
«Твою ж мать!» - подумал детектив, скользя взглядом со сводчатого потолка на заляпанные нехорошими темными пятнами белесые стены, и со стен - на собственные руки, закованные в кандалы. Кандалы крепились к… мраморному столу, кажется, на котором и обнаружил себя Вайрэ. Выглядели они весьма внушительно, и одним своим темным блеском напрочь отбивали всю охоту сопротивляться.
Правда, сопротивление и так было совершенно бесполезно… Кандалы, что на запястьях, что на щиколотках, слишком плотно прилегали к телу - при всем желании не вывернешься! - да и были оплетены магией как паутиной. Тут даже боевой маг ничего не сделает, не то, что обычный детектив.
Осознание произошедшего пришло быстро: последнее, что Вайрэ четко помнил, так это сумрачную улочку Крипты, на которую свернул из желания срезать дорогу. Потом - темнота. А затем вот это странное помещение, едва ли не искрящееся от хитросплетений защитного колдовства.
Очень странное помещение, если подумать. Вдоль некогда беленых, а теперь потемневших от влаги и плесени стен горело множество свечей - и не обычным желтым пламенем, а белым, магическим. Кое-где были видны стенные ниши, забитые пестрыми коробками и ларцами, смотрящимися откровенно неуместно, и от того приковывающими взгляд. Имелось здесь и огромное зеркало - и вот в нем-то Вайрэ и увидел темную фигуру, стоявшую у импровизированного изголовья. Похититель - а больше, собственно, стоять тут некому, - был облачен в черный балахон с капюшоном, надежно скрывающим лицо, и мелькнувшая было надежда разглядеть хоть что-то моментально угасла.
«Хотел отвлечь на себя внимание? Молодец, отвлек!» - обругал себя детектив, неимоверным усилием воли сдержав на языке гениальный в своей тупости вопрос «Где я?». Ага, так ему и ответили. А потом представились, выдали паспортные данные и милостиво позволили позвать на помощь.
Похититель же, заметив, что Вайрэ пришел в себя, шагнул ближе.
- Не об этом думаешь? - спросил он низким, вкрадчивым голосом, доставая из рукава цепочку с подозрительно знакомой подвеской. - Ваши эльфийские штучки мне прекрасно знакомы! - и амулет полетел в сторону, звякнув где-то на полу.
Вайрэ промолчал. Ситуация и так была аховая, нечего усугублять…
Не дождавшись от пленника внятной реакции, похититель плавно скользнул обратно к изголовью, и в следующий миг Вайрэ дернулся, почувствовав прикосновение к волосам.
- Красиво, - прошелестел похититель, перебирая темные пряди. - Очень красиво.
«Эстет хренов!» - мысленно прокомментировал детектив. И внезапно его осенило: - «А если?..»
И - не давая себе времени на раздумья, чтобы не испугаться вполне предсказуемых последствий, - Вайрэ вновь призвал на помощь все свое эльфийское очарование. На этот раз - действительно, всё. Чтобы наверняка. Чтобы у похитителя ноги подкосились, а сердце выскочило…
Незнакомец замер. И почти сразу же отшатнулся, испепеляя пленника взглядом - очень пристальным, нехорошим, липким взглядом, каким, наверное, на своих жертв смотрят пауки.
«Не сработало», - философски подумал Вайрэ. - «А жаль…»
- Красиво, - снова прошептал похититель, подходя к столу уже вплотную. - Очень красиво. Ты - красивый.
И неуловимо быстрым движением рванул с волос детектива злополучный ремешок, заставляя вскрикнуть от боли.
- Мне нравится, - прокомментировал похититель с обманчивой лаской в голосе.
Вайрэ ожидал всего. И ножа в глотку, и грубой попытки изнасилования, и неведомого обряда… Но только не того, что странный злоумышленник достанет откуда-то разукрашенную расческу и примется приводить его вечно встрепанную гриву в приличный вид.
«Ну и фетишисты нынче пошли», - пораженно подумал детектив, не зная, как на это реагировать. - «И ведь бордели-то рядом!.. Ох, вот я приду-у-у-у-урок!!!»
Ну, конечно же! Запахи эти странные, странные стены, странное поведение похитителя… И приснопамятная карта в кабинете дорогого начальства с вычерченным на ней треугольником… Великий детектив Охрениэль по собственному великому же уму ночью вздумал погулять по Крипте. Той, мать ее, самой Крипте, где по прикидкам аналитиков и засел искомый маньяк.
Вот только не нежить он, не нежить! А человек!
И да, по гробницам-то такого никто и не искал… И искать не будет.
Собственная печальная участь предстала перед глазами во всей своей красе.
«На ловца и зверь бежит», - сам себе скаламбурил Вайрэ, пытаясь унять невольную дрожь. - «Но почему он не убил меня сразу?!.. И как такой волшебник мог вообще на мои чары попасться? Ведь нехитрое же колдовство…»
А маньяк тем временем явно вошел во вкус. Очень аккуратно и бережно он распутывал сбившиеся за день локоны, периодически останавливаясь, чтобы полюбоваться проделанной работой. А потом и вовсе принялся художественно раскладывать пряди по каменной столешнице, по плечам своей жертвы, то так, то эдак, будто бы выбирая лучший вид.
- Нравлюсь? - не утерпел Вайрэ.
- Нравишься, - согласился маньяк. Буквально в тот же миг в его руке сверкнул нож, щеку словно обожгло - и по шее заструилась теплая кровь. - Очень нравишься.
Еще один удар - на этот раз магией. От боли из глаз брызнули слезы.
- Хорошие девочки не плачут! - прогрохотал маньяк, со всего размаху отвешивая хлесткую пощечину.
- Да какая я тебе девочка, придурок! - рявкнул детектив. Еще одна пощечина, и снова волна обжигающей магии.
В порыве злого отчаяния Вайрэ рванулся вперед, забился в оковах, безнадежно пытаясь вырваться - или хотя бы дотянуться до маньяка. Тот хладнокровно отступил, выжидая, когда жертва осознает свое положение и успокоится.
- Молодец, - мягко сказал маньяк, когда детектив окончательно выбился из сил и устало обмяк на столешнице. - Хорошая девочка.
«Скотина», - подумал Вайрэ, прикрывая глаза. И тут же дернулся, почувствовав мягкое прикосновение к губам - вот только похититель уже отстранился, не давая жертве даже шанса на возмездие.
- Как переводится твое имя?
- Что?
- Твое имя, - повторил маньяк. - Что оно означает?
Вайрэ замешкался. С одной стороны - эльфийские имена необычны для человеческого слуха, образны, и только Всевышний знает, на какие подвиги озвученный образ может спровоцировать этого сумасшедшего. С другой - маньяк явно пошел на личный контакт с жертвой, а значит, появился маленький, но шанс разговорить…
Решение пришло мгновенно.
- «Боевая Песня», - детектив воинственно сверкнул глазами. - Мое имя переводится именно так!
Маньяк прерывисто вздохнул, резко подаваясь вперед.
- Тебе не идет, - сказал он полным разочарования голосом. - Нет. Мне не нравится. Это некрасивое имя!
…Когда Вайрэ с трудом проморгался после очередной ослепляющей - и на этот раз ледяной - вспышки магии, то обнаружил, что не в состоянии даже пошевелиться. Чем бы маньяк ни бил, он бил наверняка, превращая свою жертву в безвольную куклу. Вот только эти чары были подозрительно знакомы…
«Что-то из медицинского арсенала», - понял Вайрэ. - «Братец как-то раз меня прикладывал таким…»
Но то, что на израненном и откровенно полумертвом теле действовало словно освежающий глоток жизни, для тела вполне здорового оказалось сущей пыткой. А логика применения подобной магии и вовсе была откровенно живодерской…
Маньяк, убедившись, что его жертва открыла глаза и даже соображает, ласково поддел Вайрэ за подбородок, заставляя повернуть голову.
- Смотри, - прошелестел он, доставая уже знакомый нож. - Тебе понравится.
Сталь холодно сверкнула в белых отблесках свечей. Острый кончик вспорол ладонь, и по тонким пальцам побежали первые струйки крови. Еще один медленный, с оттяжкой, замах - и вместе с тканью рукава рвется предплечье. Еще один - и алый росчерк украшает плечо.
- Немного симметрии не помешает, не находишь?
Маньяк двумя точными движениями разодрал на Вайрэ одежду, обнажая грудь и вторую руку.
- Спой мне!
Нож пропорол светлую кожу и заскользил по телу, выписывая причудливый узор. Кровь буквально хлынула на стол и закапала на пол, и детектив, не выдержав, закричал от боли.
- Хорошая девочка, - с низкими рокочущими интонациями похвалил маньяк. Нож плавно вошел в плечо почти наполовину. - Ты очень хорошая девочка!
«Кто-нибудь», - в отчаянии подумал Вайрэ, пытаясь на удачу и собственными жалкими крупицами магии дотянуться до амулета связи. - «Кто меня слышит… Маньяк здесь, в гробнице, в Крипте! Оцепляйте район и ищите, он здесь! И я тоже здесь…»

Когда смерть дышит в лицо - бояться становится поздно. Маньяк в кровавом угаре кромсал и без того истерзанное тело, разбрызгивая багровые капли по стенам, окатывал целительной магией, заставляя раны затягиваться и снова наполняя жилы кровью, - Вайрэ попросту не мог адекватно соображать. Но стоило похитителю выплеснуть первое, самое острое, желание и отойти в сторону, давая жертве отдышаться, как сама жертва поняла, что все ее жгучие эмоции испарились.
Остался только холодный расчет.
«Эта сволочь осторожна» - прикинул детектив, буквально заставляя себя дышать и держаться в сознании. - «Очень осторожна. И очень умна. Загнать себя в ловушку не позволит, и не позволяла ни разу…»
Возможно, из гробницы есть еще один выход. Всего вероятнее - маньяк знает Крипту как свои пять пальцев. Заявится облава - а облаве кроме как в сами двери ломиться некуда - и преступник сделает ручкой. Вывод? Очевиден. Надо довести маньяка до состояния, когда он расслабится окончательно, притупит бдительность, посчитает свою жертву сломленной… И только тогда - подавать сигнал о помощи.
Тогда - будет шанс на то, что Городского монстра наконец-то призовут к ответу.
А уже сейчас - есть шанс узнать этого монстра… поближе, так сказать. Маньяки в своем кровавом буйстве рассказывают о себе непозволительно много, надо только знать, куда смотреть. И даже если облава примчится поздно, даже если преступнику удастся скрыться - следствие в кои-то веки получит конкретный, четкий, а самое главное - правдивый психологический портрет.
Вайрэ прикинул собственные шансы на выживание. Мизерные. От слова «зерно». Гробница защищена ой как хорошо, долго взламывать будут, маньяк успеет не то, что выпотрошить - чучело набить! А значит - терять толком нечего.
«Помирать - так с музыкой!» - решил детектив, чувствуя, как его захлестывает шальной кураж. И пока есть силы - а получи, маньяк, еще одну порцию эльфийской магии!
Преступник вздрогнул.
«Получилось или нет, получилось или нет, получилось или?.. Получилось!»
Маньяк черной тенью скользнул вперед и принялся дрожащими руками снимать кандалы. Потом вдруг остановился, выдохнул, и вновь окатил пленника магией - на этот раз какой-то дикой смесью очищающих и исцеляющих чар из стандартного медицинского арсенала.
- Все хорошо, - неожиданно прошептал Потрошитель, помогая пленнику сесть. - Все хорошо…
«Ничего хорошего!» - Вайрэ, хоть и был в сознании, но совершенно обессилел. Его качнуло куда-то в сторону, в ушах зазвенело, голова закружилась… Ох, неудивительно.
И стол, и пол вокруг были буквально залиты кровью. Она растекалась целыми лужами, влажно отблескивая в огоньках свечей, богатыми брызгами украшала стены, и, кажется, что-то даже на потолок попало.
«Литра два, не меньше», - оценил детектив, безвольно опадая на плечо своего мучителя. - «И жив я только потому, что с целительской магией он дружит…»
Опустив взгляд, Вайрэ вздрогнул - и едва сдержал торжествующую ухмылку. Амулет с его шеи Потрошитель снял первым делом, но тонкую серебристую цепочку на запястье даже не опознал как волшебную. А это значило, что связь с Гвендолин и Майлзом есть.

«Маньяк скрывает свое лицо, явно изменен голос. Одет в черный балахон. Ростом ниже меня, насколько ниже - точно не скажу. Фетишист: обожает вид крови, понравились мои волосы. Называет меня «хорошей девочкой», и вообще какой-то бзик на девочек у него. Но, похоже, бисексуал. Реакции какие-то… не мужские, влепляет пощечины, но не бьет кулаком. Очень хорошо знаком с целительской магией. Совершенно точно - человек»

Потрошитель принялся аккуратно стягивать с Вайрэ то, что осталось от его одежды - рваные, насквозь пропитавшиеся кровью лохмотья некогда красивого одеяния. В белых огнях многочисленных свечей то, что было красным, теперь казалось непривычно-черным…
Детектив с удивлением наблюдал, как жестокий маньяк достает из какой-то коробки труп-пакет, расправляет его на полу и методично укладывает в него окровавленные тряпки.

«Аккуратен… необычайно»

- Нагишом-то холодно! - попробовал пожаловаться Вайрэ, зябко поводя плечами. В глубокой гробнице и без раздеваний было не то, чтобы жарко, так еще и от потери крови морозило. Не будет ли преступник так любезен…
Преступник торопливо свернул труп-пакет, отложил в сторону, и снова потянулся к ларцам да коробкам, рассованным по стенным нишам.
- Я хочу, чтобы ты надела это, - сказал Потрошитель, доставая из коробки какие-то черные тряпки. Кажется, кружевные. - И вот это…
Вот тут Вайрэ всерьез усомнился в собственной идее терпеть до победного (и, чего скрывать, - смертельного) конца. Маньяк ловким и отточенным движением затянул едва успевшего вдохнуть детектива в бельевой корсет, толкнул обратно на стол, и нетерпеливо разодрал упаковку на блядских черных чулках.
Ну, хотя бы без подвязок…
- А ноги-то у тебя от ушей - любая цыпа позавидует! - маньяк с силой провел ладонями по бедрам Вайрэ, затянутым в тонкий капрон, рванул его на себя и навалился сверху. Капюшон немного соскользнул с головы преступника, и стало видно, что лицо он скрывает темной маской. - Я хочу тебя поцеловать.
«Ой, можно подумать, если я запрещу - ты послушаешь!»
Пока Вайрэ терялся в лихорадочных размышлениях, подыграть ли или все-таки попробовать сопротивляться, Потрошитель резко отстранился.
- Не так, - забормотал он, снова заглядывая в коробку. - Не так.
«Да твою ж мать!» - мысленно застонал детектив, когда этот фетишист выудил какие-то цацки, и потянулся за расческой. - «Я тебе кукла, что ли?!»
Видимо, маньяк считал именно так. Он заставил свою жертву сесть, придерживая за плечи, и вновь принялся расправлять спутавшиеся от метаний по столу волосы. Аккуратно, прядь за прядью, будто бы не желая причинить лишней боли… Чтобы потом уложить их в вычурную прическу, вплетая в нее тонкие жемчужные нити, серебристые цепочки с хрустальными подвесками, и скрепляя изящными бантиками.
- Вот так хорошо, - прошептал маньяк, любуясь творением рук своих. - Хорошая девочка должна выглядеть красиво, правда?..
И, видимо, в порыве вдохновения, Потрошитель сорвал с полки маленькую деревянную шкатулку.
- Такие губы нельзя портить помадой. А такие глаза нельзя не подчеркнуть, - он вытряхнул из шкатулки явно дорогую косметику. - Посмотри на меня… Черный. Тебе пойдет черный. Мама говорила, что так красятся только шлюхи, - голос маньяка опасно понизился. Потрошитель на мгновение замер, и Вайрэ поспешил успокоить:
- Я так не крашусь! Я же… хорошая девочка.
Шкатулка с грохотом разбилась о стену. Потрошитель грубо толкнул детектива на стол, одним рывком перевернул его на живот и заломил руки, чем-то обвивая запястья жертвы. Бросив взгляд через плечо, Вайрэ увидел нитку длинных жемчужных бус - маньяк схватил что попалось.
Еще один рывок. Потрошитель прижал детектива к себе, грубо оттягивая за волосы - и впился ему в губы, перехватывая дыхание.
- Хорошая девочка, - прошептал он, на мгновение отстраняясь. - Моя хорошая девочка… - и снова поцеловал.

«Фетиш на переодевание в женское белье. Фетиш на «хороших девочек». Ссылается на свою мать. Возможно, жертва семейного насилия, в роли насильника выступала его матушка. Навык обращения с женским бельем и косметикой на высоте. Навык обращения с длинными волосами тоже. Или имел опыт парикмахера, или у самого шевелюра ниже плеч, ставлю на второе. Орудие убийства и всех пыток - нож. Лезвие обоюдоострое, длиной около десяти-пятнадцати сантиметров, ширина три или четыре сантиметра. Рукоять вроде бы костяная, резная…»

Маньяк аккуратно складывал уцелевшие после вспышки кровавого безумия украшения в коробку. Жертва ему явно понравилась: то ли все колдовские старания Вайрэ так сработали, то ли просто так получилось… Но детектив к своему изумлению все еще был жив. Багровых луж на полу заметно прибавилось, кровь густыми каплями стекала со стола, тело била мелкая дрожь - и от пережитой боли, и от хлестких ударов целительной магии… И, хоть и не был Вайрэ медиком, даже он понимал: отсчет до его смерти уже пошел.
Просто потому, что не живут с такими повреждениями. Да, маньяк резал и исцелял, восстанавливал кровопотерю, не давая жертве уйти в лучший мир раньше времени. Но одной магией жив не будешь, уже наступал магический шок, оправиться от которого… трудно. Очень трудно. А без вовремя оказанной помощи еще и невозможно.
«Ну, я знал, на что шел», - подумал детектив, равнодушно изучая сводчатый потолок гробницы. Боевой кураж уступал место накатывающей апатии, осознание надвигающейся смерти давило холодом - и в голову вдруг полезли совершенно неуместные сейчас мысли.
Вайрэ с горьким сожалением вспомнил, что так и не помирился с отцом. В самом деле, уперлись оба рогом - и ни туда, ни сюда! А ведь всего-то надо было подойти, извиниться, поговорить… Обнять, в конце концов!..
И Айнарэ. Сколько всего они не успели обсудить! Сколько не сделали! Память услужливо подкинула давнее невыполненное обещание выудить, наконец, из шкафа лютню и устроить брату персональный концерт по заявкам. Сам Айнарэ играть не умел, поэтому если душа просила песен, то он всегда просил кого-нибудь аккомпанировать… И, конечно, чаще всего просил брата. А брат отмахивался, мол, потом, потом, успеют еще. Ага, успели!
А Майлз? Они знакомы неполные двое суток - и сколько за эти двое суток произошло! Парень едва-едва оправился от смерти его родителей, а тут вот новый удар. Вряд ли он успел как-то привязаться к детективу, но все равно страшно, когда убивают знакомого…
Да чего уж теперь жалеть. Поздно. Только и остается, что попытаться прожить последние… часы? Или все-таки уже минуты? - жизни по возможности не зря. О достоинстве и говорить не приходилось, какое уж тут достоинство!
Вайрэ с трудом огляделся, пользуясь тем, что маньяк отвлекся на свои сокровища. Что еще можно сообщить следствию? О гробнице - сказано. О странных сексуальных пристрастиях Потрошителя - сказано. О том, как именно он потрошит… тут можно даже и не мечтать, при всем желании не отчитаешься о таком - оглушит и все, и прощай, птичка певчая. Вот только если попытаться снова спровоцировать маньяка на вспышку лютого кровавого безумия…
Хорошую такую вспышку. Качественную. Чтоб в своем кураже он и думать забыл о собственной безопасности. И чтобы выложился уже до конца: активное использование магии утомляет, физические… э-э-э… упражнения с ножом тоже сил требуют. А ослабленный Потрошитель станет сравнительно легкой добычей, лишь бы облава сработала, как положено, а не как обычно.

«Я попробую подать сигнал, как только смогу. Маньяк устал. Найдёте мое тело - обязательно проследите за моей могилой, обещаю, он попытается придти… помянуть. И близко не подпускайте ко мне Айнарэ - труп будет очень неприглядным. Пусть запомнит меня живым. И… передайте ему и моему отцу, что я сожалею… обо всем. И люблю их. И Майлза за меня там обнимите, пусть держит хвост пистолетом, а нос - по ветру. Удачи»

- Хочешь, я сделаю кое-что для тебя? - спросил Вайрэ, чувствуя, как внутренности начинает заливать неприятный холодок.
- Хочу, - согласился Потрошитель. И с какой-то детской интонацией уточнил: - А что?
- У тебя есть что-нибудь… красивое? На меня?
«Любишь куколок? Будет тебе куколка!»
Маньяк задумался. И медленно стянул с каменной полки довольно большой ларец, богато украшенный резьбой и инкрустированный явно драгоценными камнями. Судя по цветам и узорам - ларчик когда-то принадлежал женщине… Или был сделан для женщины. А маньяк, почему-то обожающий все такое дамское, его и приобрел. О вкусах, конечно, не спорят, но…
- Выбирай, - Потрошитель поставил ларец рядом с детективом и откинул крышку. - Что нравится?
- Все нравится, - честно соврал Вайрэ, перебирая яркие тряпки необычного покроя. - Это твое?
- Мое, - с отчетливым отвращением в голосе сказал Потрошитель. - Я носил это, когда был хорошей девочкой.
«Маразм»
- Но я хочу увидеть тебя в моей одежде, - вдруг оживился маньяк. - Вот, например…
- Например, в этом, - перебил Вайрэ, нашарив, наконец, что-то более или менее приличное.
- Мне нравится, - низким голосом одобрил Потрошитель. - Я сам тебя одену.
Предложение было как нельзя кстати. Сам Вайрэ едва сидеть мог, не то, что полноценно двигаться. Маньяк с завидной сноровкой втряхнул его в выбранный наряд, уже привычно расчесал снова спутавшиеся волосы, и отступил на шаг, любуясь.
Что ж, одежда и впрямь была красивой. Тончайшая серебристая вышивка на белой ткани буквально мерцала в огнях свечей и контрастировала с черной шевелюрой самого детектива. Правда, как на этом фоне выглядела его откровенно бледная обескровленная физиономия, Вайрэ представлять отказывался - наверняка в гроб краше кладут.
Ну, собственно, и положат.
Неизвестный портной попытался повторить характерный эльфийский стиль, добавив от себя атмосферных деталей и явно ориентируясь на традиционные людские представления о прекрасном народе. Нечто такое сказочно-потустороннее, подчеркнуто-изящное, и, чего греха таить, непрактичное. Сидеть еще нормально, но вот двигаться…
«Повезло, что в моем случае все движение ограничится отрезком стол-труп-пакет», - невесело подумал Вайрэ. - «И лететь недалеко… Кстати, что там положено хорошим девочкам делать?»
Кроме очевидного «быть послушными», «вышивать, играть на пианино» и «вести светские беседы» в голову пришло разве что «петь печальные романсы». Печальных романсов детектив не знал в упор, но кое-что из душещипательного-лирического все же вспомнил.
- Хочешь, спою?
- Хочу, - зачарованно кивнул Потрошитель, утаскивая пленника на пол, подальше от луж крови, и привлекая к себе. Ну… гробница, свечи, интимный тет-а-тет - чем не романтика?..
Вайрэ покосился на каменный стол. Ха, да не стол это - а саркофаг! И кровью залит так, что уже и не понять, какого цвета был мрамор. Учитывая, что маньяк не так давно лихо очищал его от багровых потеков магией, теория об его, Потрошителя, долгожданном упадке сил не такая уж и теория - факт состоявшийся. Преступник не стал размениваться на очередные чары, а просто и практично отволок свою жертву в более или менее чистый угол гробницы.
И весьма по-джентльменски предложил жертве откинуться на свое крепкое плечо.
«Дура-а-а-а-ацкая смерть!» - с мрачной иронией подумал детектив, рассеянно глядя на потолок. - «Сижу в объятиях злого Потрошителя, собираюсь спеть ему о любви, чтобы потом этой его любовью вперемешку со своей же кровью и захлебнуться!»
Но деваться уже было некуда - сам выбрал свою участь. И Вайрэ тихо запел - по словам вполне любовную лирику, а по факту - сам себе реквием.
Голос отдавался по стенам гробницы неверным эхом, таинственно мерцали белые свечи, отражаясь в лужах крови… Маньяк дышал через раз, нежно прижимая свою жертву к себе, а детектив прощался с жизнью.
- Красиво, - шепотом произнес Потрошитель, когда Вайрэ наконец замолчал. - Это красивая песня. Я тоже пел ее когда-то!
Потолок и стены резко дернулись куда-то в сторону, и в следующее мгновение детектив обнаружил себя лежащим на спине - прямо на полу. Маньяк нависал сверху, и даже сквозь прорези маски было видно, как жутко и лихорадочно блестят его глаза - шалость удалась. Теперь медлить нельзя.
Вайрэ сжал кулак, активируя печать Нины - руку кольнуло, сигнал был подан, ловушка захлопнулась. Так удержите же теперь в ней зверя!
- Ты хорошая девочка, - ласково сказал Потрошитель, медленно и с оттяжкой замахиваясь уже знакомым ножом с белой резной ручкой. - Моя хорошая девочка.
Лезвие молнией сверкнуло перед глазами…
…И наступила благословенная темнота.

«Вот теперь я умер. Прощайте»

@темы: Ролевка, слеш, Мэри Сьи, Вайрэ Вильранен, Виатта, Зарисовки, спин-оффы, флешбэки

---

Игра "7 минут в раю"

[Куруфинве Феанаро]

просто потому, что мы можем!

Рандомайзер randstuff.ru/number/

Вайрэ - Охрениэль - Феанор - 1
Нина - Трубач - 2
Айнарэ - Феанор - 3
Виатта - Трубач - 4
Гвендолин - Утя - 5
Эстебан - Трубач - 6
Големодел - Менес - Рен - 7
Кукумбер-анон - 8

ЖГИТЕ!

@темы: Ролевка, Флуд

---

Игра в бутылочку

[Уточка по прозвищу Утя]

Ответвление от общего сюжета, ролевое и внезапное.

Рандомайзер randstuff.ru/number/

Вайрэ-Охрениэль-Феанор - 1
Нина-Трубач - 2
Айнарэ-Феанор - 3
Майлз-Рен - 4
Пуппи-Рен -5
Виатта-Трубач - 6
Гвендолин-Утя - 7
Научрук-Арахна-Утя - 8
Големодел-Менес - 9
Эш-Джун - 10
Джун-Джун - 11
Кукумбер-анон - 12

По мотивам идеи

Интимный полумрак комнаты разбивал только неяркий свет ночника, высекая на лицах собравшихся мягкие тени.
- Я на это не подписывался, - в который уже раз буркнул Джун, нехотя усаживаясь на пол.
- Не отбивайся от коллектива! - Нина подкинула в ладони зачарованную ради такого случая бутылку из-под вина, которое и было распито не далее, как полчаса назад. - Кто первый?
- Инициатива наказуема, - загробным гласом возвестил Айнарэ, устраиваясь рядом. - Ты и начинай.
- Любой каприз за поцелуй! - бутылка описала полукруг. - Хм. Тоже вариант.
Раскрасневшийся не то от смущения, не то от предвкушения Майлз вздрогнул, когда горлышко указало на него. Нина усмехнулась, потянула парня к себе за плечи и звонко чмокнула в нос:
- Расти большой, не будь лапшой!
Майлз полыхнул, как маков цвет, но промолчал.
Следующим на очереди был Джун. Он меланхолично крутанул бутылку, и так же, ни слова не говоря, аккуратно прижался губами к щеке порозовевшей Гвендолин.
- Ну, так неинтересно! - трагически вздохнула Нина, сверкая глазами.
- Еще не вечер, - посулил Айнарэ. Но даром предсказания он явно не обладал, потому, что бутылка предательски указала на его же брата. Все разом поскучнели. Айнарэ дежурно поцеловал дорогого родственника в лоб и передал ему очередь с самым равнодушным видом.
- Майлз, да ты сегодня нарасхват!.. Жги, детектив!
- Я похож на педофила? - огрызнулся Вайрэ, повторяя братский маневр с поцелуем в лоб.
- А мы отвернемся! - страшным шепотом пообещала Нина. Ее очень демонстративно проигнорировали.
- Это судьба! - ехидно заржал Айнарэ, когда Гвендолин выпал Джун.
- Во-о-от, целуй нормально!
- Да не в щеку же! Ну, Гвендолин!..
- Всю малину обломала! - разочарованно загомонили остальные, когда вместо поцелуя страсти получили целомудренный чмок, и даже не в губы. - Майлз, на тебя вся надежда!
Майлз решительно крутанул бутылку.
- Правильно, кому, как не врачу секс-просвет ребенку устраивать!.. Твою ж. Майлз, губы анатомически расположены несколько ниже! А ты, Айнарэ, куда смотрел?! Совсем момент не ловишь!..
Очередь переходила от одного к другому, бутылка послушно указывала горлышком на очередную рандомную жертву поцелуя, но дальше деликатных чмоков то в щеку, то в лоб собравшиеся целомудренно не заходили. Выделился разве что Айнарэ, прижавшись губами к руке смущенной Гвендолин, но и только...
- Так, мне это надоело! - решительно возвестила Нина, когда очередь снова дошла до нее. - Джун? Отлично. Да не дергайся, не съем! - и решительно впилась вздрогнувшему полицейскому в губы, обхватив одной рукой за талию, чтоб не сбежал, а другой придержав за короткие светлые волосы.
Народ замер на мгновение, а потом засвистел и грохнул аплодисментами.
- То-то же, - удовлетворенно кивнула Нина, сгружая обалдевшего Джуна на место. - Не стесняйтесь, все свои!
- Ничего не знаю, я не педофил! - открестился Айнарэ, стоило бутылке указать на Майлза. - Поэтому - в щеку!
- Мухлюешь!
- Вот сама и целуй, раз припекло...
- И поцелую! - коварно ухмыльнулась Нина, кивнув на вновь провернувшуюся бутылку. - Ну, что, детектив, сам отдашься или поймать?
- Вообще-то моя очередь и я выбираю, как целовать! - возмутился Вайрэ.
- Не филонь, - посоветовала Нина, прищуриваясь. - Давай с чувством, с толком, с расстановкой, чтоб искры из глаз и небо в алмазах!
Вайрэ фыркнул, но исполнил, как заказывали: с чувством, с толком, с расстановкой, чем и заслужил свою порцию восторженного ора и аплодисментов.
- Ну, теперь Гвендолин! - объявила Нина. На бутылку внимания уже никто не обращал, все с затаенным любопытством уставились на покрасневшую девушку.
- Я не умею целоваться... - смущенно призналась Гвендолин.
- Так я научу, - мурлыкнула Нина, нежно прижимаясь к ее губам. Гвендолин вздрогнула и обмякла, прикрыв глаза. Нина запустила пальцы в ее волосы, чуть оттягивая и заставляя раскрыться, отдаться, ответить на поцелуй, разделить дыхание на двоих...
- Я тоже не умею целоваться, - вдруг брякнул Майлз, аккуратно подбираясь поближе. Джун поперхнулся, братцы-эльфы быстро переглянулись и честно попытались сделать вид, что их тут нет.
Наступившую тишину вдруг прервал возмущенный вопль:
- МЯУУУУУ!
- Пуппи?! - ахнул Майлз. В интимном полумраке комнаты мелькнула знакомая серая тень. И он коварно улыбнулся: - Хм. Тоже... вариант!

@темы: Ролевка, Флуд

---

Действующие персонажи

[Куруфинве Феанаро]

Мэри Сью как они есть. Эти персонажи жили у нас в головах много-много лет, мы про них тихо фантазировали всякое приключалово чисто для себя и для души. Призваны они почесать личные кинки и честно признаются за личных Сьюх. И, чтобы более-менее логично приключаться уже вместе, был придуман Город на перекрестке миров, в который вполне легально можно попасть хоть гоблином, хоть космодесантником - мультивселенная же. Отсюда и фееричная пестрая компания самих приключенцев.

По мере дополнения материала будет пополняться.

Кто есть кто:

Вайрэ aka Охрениэль

Толкин-стайл-эльф. Детектив. Тот еще разгильдяй и умник, личность не особо адекватная, но иногда даже веселая. Логикой пользоваться умеет, но не всегда получается; способен на дикие импровизации, которые прокатывают разве что по невероятной халяве и эпическому стечению обстоятельств. Кличку "Охрениэль" получил от криминального сброда (и в качестве авторской самоиронии), а по ходу ролевки тему развили и до вариантов "Охренелли" и "Хренелли".

Настоящее имя - Вайрэ (пафосно переводится как "Боевая Песня"). Родом из клана под названием Дом Северной Звезды.

Рост ~180 см. Носит длинные до поясницы вьющиеся черные волосы, уложенные в художественный беспорядок и по принципу "лишь бы в глаза не лезли". Тонкий, звонкий, изящный, белокожий - стандартный набор. В силу традиций одевается в одежду темно-красного и черного (или темно-серого) цветов.

В своем родном мире умудрился эпично налажать аж дважды: поучаствовал в сожжении морской эскадры у морских же эльфов и приложил руки к уничтожению собственного же города. И то, и другое не нарочно, но для ссоры с выжившей родней хватило с избытком. Именно из-за этих "славных подвигов" скрывает свое настоящее имя, представляясь кличкой, и именно из-за этого из всех родственников общается только с младшим братом.

младший брат

Айнарэ ("Белое Пламя")

вообще-то это должен был быть второстепенный персонаж, но игрока понесло

Толкин-стайл-эльф. Военный врач и судмедэксперт. В отличие от брата логикой пользоваться любит и умеет, в диких импровизациях особо не замечен, хотя за братом потащится хоть на разведку, хоть в бордель, просто потому, что. Любимое развлечение - интересоваться, во что Вайрэ опять вляпался, и принимать посильное участие в намечающемся бардаке. Обычно в роли неотложной медицинской помощи для брата же, но судебная медицина тоже не забыта.

По коллективному решению соигроков - носит длинные, прямые и светлые волосы. Одевается в белое и серое, поскольку красный цвет не любит - профессиональная деформация. И, в отличие от брата, весьма аккуратен и за внешностью следит.

В сожжении эскадры участия не принимал, но имеет свои боевые заслуги как полевой медик.

Гвендолин

Майлз

Выжившая жертва маньяка, с недавнего времени сирота. Его родители и большинство кровных родственников были убиты маньяком-потрошителем. Коренной житель Города, полуэльф (причем на половину светлый, наполовину темный, где-то там затесались еще люди). Пришел за помощью к Охрениэлю в офис после того, как скосплеить подвиги героев "Ходячих мертвецов" не удалось. Интроверт, слегка пессимист, злопамятный, но мягкий (все помнит, но не мстит, только особым мудакам), хороший парень™, немного обидчивый, не скандальный. В перспективе маг.

#пуппивсегдасверху

Пуппи - она должна быть здесь Локальный мем треда. Светло-серая вислоухая кошка, в меру упитанная© Любимица семьи Майлза, его фамильяр по совместительству, примерно как Салем для ведьмы Сабрины. На данный момент является заложницей и марионеткой главгада. Впервые появилась, попытавшись убить Майлза и отличилась сакральной фразой "Мозги-и-и".

Нина Щекочихина-Крестовоздвиженская

Джун Оро

@темы: Мэри Сьи

---

ЛОР про Город

[Пердита Х]

Что же такое Город? Город - это целый мини-мир, удачно расположенный близ центра Паутины миров, что делает его удобным местом для жилья и работы и перевалочным пунктом. Город, как следует из названия, это большой город, раскинувшийся по всей территории мини-мира. Здесь мирно переплелись множество разных культур, идей и времен, магия и технологии, явь и небыль. Здесь грань между сном и явью наиболее тонкая, что делает Город лучшим местом для творчества, но и более опасным для разума. Город известен своими безумными идеями и их не менее невероятными воплощениями, что также делает его очень привлекательным для туристов.

Местные обитатели этого мира как будто сшиты из кусков различных существ, они наиболее неоднородный вид по внешним признакам во всех известных мирах. Но всех их объединяет патриотизм, толерантность, любовь к искусству и деньгам. Неизвестно, что больше повлияло на творчество аборигенов: жажда впечатлить туристов или их неуемная фантазия. Но уже почти сотни лет иммиграции позволяют причислить к местным и поколения эмигрантов. Здесь царит такое же многообразие как и в архитектуре Города.

В основном жители селятся в общих районах, но некоторые приверженцы традиций или имеющие специфические образ жизни и потребности селятся в огороженных от других кварталах.

О кварталах

Город давным давно стал похож на лоскутное одеяло, но некоторые его места и кварталы выделяются на остальном фоне ярче остальных, о них сейчас и пойдет речь.

Начнем с самого центра — звездная часть города, Мекка для туристов, окруженная увеселительными заведениями, ночными клубами, культпросветом, вездесущими уличными торговцами и просто сама по себе красивая: площадь Тахар-Изак. Потомки колонистов, не забывшие старый язык тут усмехнуться: ведь в переводе это означает «Площадь Повешенных» и как нетрудно догадаться на рассвете города она была самым что ни на есть обычным лобным местом. Представьте себе наводненный людьми известнейший и крупнейший туристический квартал вашего мира, сдобрите видовым разнообразием, сплавом высоких технологий и не менее высокой магии, поместите на периферию зрения башню-Иглу и добавьте на горизонт сияние транспортных порталов и вы теперь имеете примерное представление о Тахар-Изак. От площади расходятся лучи основных улиц и проспектов, но хоть какая-то плановая застройка быстро сходит на нет — изначально Город был весьма невелик, а по мере расширения он достраивался совершенно хаотично.

Крипта — квартал нежити. Возникла во времена правления мэра Ниара. Эта яркая личность в свое время виртуозно доводила до нервных срывов своих политических соперников, пережив около двадцати покушений. Такую концентрированную ненависть вызывал тот факт, что из-за его поправок к законам Города разумная (а значит — и самая опасная) нежать получила право находиться и жить на городской территории. А другой пакет поправок спровоцировал адскую волну митингов у местных СЖВ — клоны до загрузки личностных пакетов приравнивались по ним к животным и их стало возможно использовать в пищевой индустрии, из-за чего помимо нежити Городом весьма заинтересовались и разнообразные плотоядные виды. Ниара вскоре все-таки убили, выяснив по факту, что он сам был нежитью, но он озаботился магически защитить принятые законы. Прикинув, сколько времени и сил уйдет на взлом ритуалов, его преемники вздохнули и сделали вид, что нежить в Городе — это нормально и вообще такой хитрый план.

Из наиболее примечательных личностей в Крипте стоит отметить вампира Фирсакара, неофицильного, но весьма влиятельного главу квартала, который умудрился договориться с лесными эльфами о саженцах генномодифицированных вечнозеленых деревьев — исстахэ — чьи густые кроны теперь защищают Крипту от солнечного света, и госпожу Согану, настоятельницу Храма Золотого Солнца, а также ее заместителя Кримайера. Да, так получилось, что когда Крипта только закладывалась, на ее территории случайно оказался храм благой богини-целительницы. К счастью, в догматах этой религии напротив пункта «нежить» не значилось «истреблять немедленно» и им удалось договориться.

Практически вплотную к Крипте прилегает квартал гоблинов-изгнанников: Светло-как-Днем. О нем стоит сказать три вещи: он перестраивается пару раз в неделю, когда очередной изобретатель подрывается на своем творении, там уже селекционно вывелась куда более живучая относительно обычной разновидность гоблинов и только то, что они варят всякую дрянь для заправил из Гремучего Квартала заставляет городские власти терпеть еженедельные взрывы и бесконечную стройку.

И на десерт, обиталище подземных видов: Гора. Самая настоящая гора, небольшая, изрытая насквозь ходами и не сложившаяся на головы обитателям исключительно благодаря магии. Из-за того, что подземных жителей приличное количество, а место в Горе ограничено, стала по сути огромной подземной коммуналкой, в которой даже обычно враждующие народы вынуждены друг друга терпеть, потому что за беспорядки из Горы могут просто выставить, а помимо Горы более-менее комфортно подземным можно жить только в Крипте, в которой они по понятным причинам не желают селиться (а нежити в свою очередь не нужны какие-то левые живые квартиранты)

Порядочный кус от пространства Горы отжирает храм Паучьей Госпожи, который отгрохали дроу, первыми населившие Гору. В итоге они согласны жить друг у друга на головах но только, чтобы драгоценный храм не трогали, потому что больше в Городе его устроить просто негде. Чужих в Горе не любят еще побольше, чем в Крипте, и со скрипом пускают только паломников.
...

Что можно добавить в пост или изменить, пишите в комментариях)

@темы: Игровой лор

---

ЛОР про эльфов

[Куруфинве Феанаро]

Надо же с чего-то начинать

Общее и представители

Лесные (темные) эльфы - мрачные опасные типы, помесь эльфов (альвов) из германо-скандинавских мифов и эльфов Терри Пратчетта.
Живут, как по канону, в своем измерении. Как оно выглядит знают только сами эльфы и те, кто уже не расскажет. Они народ скрытный, замкнутый, довольно жестоки. Их предки охотились на людей в лесах и забирали частичку их жизни, пугали, устраивали охоту на заблудившихся путников. Крали взрослых и детей в свое измерение, где порабощали. Часто занимались разбоем, грабежами, провоцировали войны ради хлеба и зрелищ. В общем, довольно неприятные типы были.
Со временем они стали лояльнее, как и вообще все народы Вселенной. До сих пор остаются жесткими, не простят ни малейшей ошибки, даже шуточная подколка может спровоцировать лесного эльфа на изощренную месть. В общении ироничны, саркастичны, принципиально никогда не льстят, остраненно вежливы, но хвалят только за дело, по факту. Больше не нападают на другие расы, соблюдают законы, хотя с удовольствием разыграют наивных жертв. Сублимируют классической охотой (на уток там, зайцев) и политическими разборками, холодными войнами.
В Городе появляются очень редко, потому что много путешествуют, любят кочевой образ жизни, густые леса с чащами и непуганными туристами. А еще очень не любят других эльфов, что взаимно. Да и у них есть свое измерение, где пока перенаселение не грозит.

Отличительные черты: практичная одежда темных цветов, даже эльфийки не носят платья и юбки. Почти не носят украшения. В основном короткие волосы, не длиннее нижнего края лопаток (в сравнении с другими эльфами, отращивающими косы ниже попы). Чаще всего брюнеты, иногда с пепельно-серыми или белыми волосами. Всегда при себе имеют оружие. Лица у них, как говорят в народе, "лисьи" или "змеиные" - вытянутые или острые лица, у многих вздернутые носы, вытянутые, но большие глаза (чтоб в темноте видеть хорошо и много), светятся в темноте, губы тонкие, кожа очень бледная и просвечивает (выдны сосуды на запястьях, локтях, висках и т.д). Склонны к худобе, либо костлявые, либо сухопарые. Ногти длинные, острые, похожи на когти.

Майлз сильно смахивает на лесных эльфов. У него круглое лицо с острым подбородком, приподнятые вверх уголки бровей, вытянутые глаза и тонкий маленький рот (похож на рот Натали Дормер, например). Бледный, худой, невысокого роста. Волосы чуть ниже лопаток. Но из-за ударной дозы крови светлых эльфов он даже красив в каком-то смысле. Прохожих в темных переулках не пугает.

***

Морские эльфы - рыжие, коренастые, мореходы. Поскольку в Городе водоемов больше речки и парковых озер отродясь не водилось, морских эльфов там встретить крайне затруднительно. Испытывают лютый баттхерт от северных эльфов, которые по пьяни случайно как-то раз сожгли нафиг им целую эскадру. Торговцы и путешественники, в целом ребята простые и надежные. Море не прощает ошибок и предательства. Традиционные цвета - синий, черный, белый.

***

Северные эльфы - толкиновская классика жанра, обитают в северных же горах своего мира, где строят крепости и иногда целые подземные города. Прославились бодрыми войнушками со всеми соседями по границам и эпическим поджогом морской эскадры. В ролевке активно задействован один из северных кланов - Дом Северной Звезды - который, собственно, и в войнах отличился, и в поджоге участвовал, а теперь частично обосновался в Городе. Традиционные цвета: красный, черный, серый.

Дом Северной Звезды - собственно, один из северных кланов. В массе своей темноволосые и с очень светлой кожей, но и среди них затесался жгучий блондин Принципиально не умеют жить спокойно, хотя всеми силами стараются держать маску благопристойности. В Город фактически сбежали от последствий своих же подвигов в родном мире - один из таковых подвигов аукнулся локальным климатическим катаклизмом, поэтому им надо где-то пересидеть.

Герб: серебряная восьмиконечная звезда (она же - Полярная) на черном.

Представители:

Вайрэ (имя "переводится" как "Боевая Песня") - детектив-распиздяй с вечно встрепанной черной шевелюрой. По ходу ролевки волосы из прямых превратились во вьющиеся Но длина до поясницы сохранилась без изменений Участвовал в одной из войн клана перед катаклизмом, участвовал в поджоге кораблей морских эльфов, и вообще успел хорошо примелькаться в родном мире, поэтому в Городе старался свое имя не называть, ограничиваясь кличкой "Охрениэль/Охренелли/Хренелли". После того, как Город закрыли по чрезвычайному положению из-за действий маньяков, на конспирацию обреченно махнул рукой.

Вдрызг разругался с собственным отцом, и в частности - из-за выбора профессии. И именно в пику отцу до начала событий ролевки одевался по человеческой моде, что среди эльфов считается за откровенный моветон. С остальной родней контакта особо не поддерживает, исключение - младший брат.

Умеет и любит играть на гитаре и лютне, умеет и любит петь.

Айнарэ ("Белое Пламя") - собственно, младший брат Вайрэ. Военный врач и судмедэксперт, принимал участие в сражениях как полевой медик, но поджог эскадры благополучно пропустил. С братом и сотрудничает (они пересекаются по долгу службы), и дружит. В общении несколько грубоват, любит прочитать мораль Вайрэ, в глубине души - несколько повернут на кровном родстве. Поэтому мотив "это мой брат/отец/сестра/дядя, а значит <вставить нужное>" у него срабатывает впереди здравого смысла. Профессионально аккуратен, одевается в серое и белое, по ходу ролевки резко изменил цвет шевелюры с предполагаемого черного на конкретно названный пепельный блонд

***

Западные (светлые) эльфы - еще одна толкиновская классика жанра. Утонченные личности, живущие и в лесах, и в долинах, но всегда возле воды. Светловолосы. Считаются же светлыми. Прославились своей надменностью, и за неимением другого слова - аристократичностью. Подавляющее большинство из них умеет играть на музыкальных инструментах, да и вообще они эльфы творческие - шьют, поют, пляшут. Традиционные цвета: зеленый, голубой, серебристый и золотистый.

Дом Золотого Листа/Золотых Листьев - один из кланов западных эльфов. В Город перебрались, спасаясь от катаклизма вместе с Домом Звезды, ибо соседи. А поскольку соседи, то имеют друг к другу длинный список претензий, забыть о котором и подписать перемирие заставил только вышедший на охоту маньяк.

Герб: золотой лист на голубом.

Представители:

Элу и Эленве - бабушка и дедушка Майлза. Типичные светлые эльфы. Выглядят на лет 35-40, хотя их внуку уже 14. Элу высокий стройный мужчина с мягкими чертами лица, волосы медового цвета, до поясницы, глаза светло-голубые, почти прозрачные, скулы слабо выражены, губы полные и "чувственные", но в целом лицо мужественное. В принципе, добрый, незлобивый, очень ответственный и семейный человек, за что имеет огромный острый зуб на маньяка (и, надеюсь, это еще вылезет). Хотя кто бы не имел. Эленве более строгая, но хороший воспитатель, она не даст слабину, как муж, и не будет сюсюкать. Волосы спускаются ниже ягодиц, глаза синие, губы маленькие и пухлые, нос тонкий, скулы слабо выражены.

Майлз - нужны описания!

***

рандомные факты

В Городе традиционно обитают в Зеленом Квартале - по факту гигантском кусе леса, застроенном весьма хаотично. Квартал огорожен (но есть читерская дырка в заборе персонально для партизанящего Вайрэ). Условно разделен на территории, принадлежащие разным кланам.

Эльфы крайне трепетно относятся к детям. Любым. И не помочь ребенку даже из враждебного клана для них попросту немыслимо. Если же кланы заключили союз между собой, то ответственность за несовершеннолетних несут все взрослые.

Война между Морем и Севером - локальный конфликт, вылившийся больше в дипломатические разборки, нежели реальные стычки. Спровоцирован поджогом эскадры морских эльфов эльфами северными. История довольно темная и запутанная (в основном потому, что ее зачинщики предпочитают отмалчиваться), среди эльфов давно обросла домыслами, легендами и анекдотами.

Спойлер

На самом деле - северные попросту неудачно уронили фонарь на что-то горючее, но последовавший пожар был слишком сильным и очагов возгорания оказалось как минимум три. Из-за этого полноценной войны и не случилось - сообразили, что дело крепко попахивает чьей-то нехорошей диверсией.

Три обороны Гванадела - собственно, Гванадел - родной город Вайрэ и Айнарэ. Располагался в горах, являлся по факту большой крепостью как с наземными, так и подземными сооружениями. Из-за своего географического положения (на самой границе, да еще и на пересечении торговых путей) пребывал в состоянии постоянной боевой готовности - уж больно часто отвоевать пытались. Две крупных осады с успехом выдержал, на третью случился злополучный катаклизм, из-за чего выжившим пришлось бежать, теряя тапки, в том числе - и в Город.

Катаклизм - ад, пиздец и Израиль, свалившийся на головы всем, не успевшим увернуться, классически ВНЕЗАПНО. Предполагается, что Катаклизм - очень неудачное колдунство кого-то из защитников Гванадела, рванувшее мама-не-горюй из-за ряда несчастливых совпадений. Загаженными и проклятыми оказались довольно большие территории в округе, поэтому свидетели Катаклизма с априорным подозрением косятся на выживших жителей Гванадела. Кто конкретно из гванадельцев учинил такую бяку - доподлинно неизвестно, поэтому подозревают на всякий случай всех.

Спойлер

А вот тут виноват именно Дом Северной Звезды - во время проведения самого колдовства (колдовали эльфы из другого клана) они случайно и в пылу сражения вмешались в проводимый ритуал. И вообще этот эпизод - сплошная несчастливая случайность на несчастливой случайности. Последний гвоздь в гроб ритуала забил как раз-таки Вайрэ, неудачно пробегавший мимо, и это впоследствии стало причиной его ухудшения отношений и с родней в целом, и с отцом в частности.

если я чего-то упустил - говорите, добавлю!

@темы: Игровой лор

---

Ай-на-нэ-на-нэ!

[Пердита Х]

Ололо, котаны :З